К тому времени, как ее доставили, у нее уже текла кровь.
Её отвезли в Королевский лазарет. Вскоре после прибытия, к её величайшему изумлению, она родила девочку весом в полтора килограмма. По оценкам врачей, срок был около тридцати двух недель.
Полин никогда не думала, что она может быть беременна.
Они продержали ее там неделю, но не позволили ей увидеть ребенка или подержать его.
Ей сказали, что у нее возникли некоторые проблемы и ее необходимо поместить в инкубатор.
Для ушей Полин это прозвучало как яйцо, вылупившееся из курицы.
Она была слишком ошеломлена, слишком потрясена, чтобы разговаривать с социальным работником, который пришёл и дежурил у её кровати. К тому же, констебль Лоутер, тогдашний предшественник Эда Андерхилла, заглянул к ней с «советом» никому ничего не говорить, иначе он позаботится о том, чтобы её заперли.
Поэтому она молчала, отворачиваясь от всех вопросов, пока, наконец, они просто не исчезли. Но перед этим она сказала ей, что ребёнка отдадут на усыновление, что будет «лучше для всех».
Никто не спрашивал, чего хочет сама Полина. Ей и в голову не приходило, что она может как-то повлиять на этот вопрос.
Ее отец вообще ни разу не приезжал ее навестить.
Когда она вернулась домой, уже ходили слухи о внезапной болезни – менингите, чтобы скрыть её отсутствие. Одноклассники с огромным сочувствием отнеслись к ней, а учителя снисходительно отнеслись к её оценкам. Фицрои пришли навестить её – Кэтрин и Гидеон, что сделало любой личный разговор невозможным – с цветами, сладостями и пожеланиями скорейшего выздоровления. После их ухода она узнала, что Кэтрин только что сама родила девочку.
И она задумалась на какое-то время.
Пока она впервые не увидела маленького Блейка в коляске возле деревенского магазина. И одного взгляда было достаточно, чтобы инстинктивно понять, что это не её ребёнок.
Ее отец никогда не упоминал о ребенке, которого у нее украли.
На этом её пребывание в Клермонте закончилось, во всяком случае, по приглашению Гидеона. Его жена всё ещё звонила ей, когда им требовалась помощь с организацией вечеринок.
никаких подобных вечеринок. Её даже просили посидеть с детьми, как будто её беременность никогда не наступала. Иногда она задумывалась, не плод ли это её воображения.
В подростковом возрасте она металась между яростью и отчаянием из-за несправедливости своей непризнанной утраты. Из-за перепадов настроения у неё практически не было друзей, хотя по какой-то странной причине Блейк, казалось, тянулся к ней, несмотря на попытки Полин прогнать ребёнка.
Не имея ни образования, ни цели в жизни, Полин в свои двадцать с небольшим перебивалась любой работой, которую только могла найти. В основном она убиралась у богатых приезжих, присматривала за коттеджами для отдыхающих, работала горничной в пабе, где гостили гости из мини-гостиниц, или обслуживала посетителей в баре.
Несмотря на кажущуюся апатию, Полин, когда работала, трудилась как проклятая. Возможно, это был способ выплеснуть весь этот гнев. Её репутация обеспечивала ей постоянный спрос. Лучше, чем проводить время дома с отцом, который из молчаливого дементора превратился в слабоумного, не меняя при этом их отношения.
В периоды затишья она нанималась в клининговое агентство в Дерби, которое предоставляло бригады для ночной уборки и чистки офисных зданий города.
Работать по двенадцать часов в сутки за зарплату ниже минимальной. И снова, её эффективность
Её отправляли на работу в одиночку, без надзора, где обычно требовалась бригада из двух-трёх человек. И, как она подозревала, ей часто за это взимали плату.
Так она оказалась в одиночку, работая на этаже, где располагались офисы агентства по усыновлению, с семи вечера до семи утра, два дня в неделю. Ей потребовалось несколько смен, чтобы добраться до картотечных шкафов с документами, и ещё одна, чтобы сузить круг поиска. Единственной информацией, которая у неё была, были дата и место рождения дочери, а также её вес.
Но этого было достаточно. Достаточно, чтобы узнать, что её маленькую девочку удочерила пара из Вустершира по имени Гленни. Они назвали её Хоуп и отправили своим контактным лицам в агентстве фотографии с дней рождения, Рождества и других торжеств.
Полин впитывала эти фотографии. Она изучала каждую черточку лица дочери, пока не уверилась, что узнает её где угодно. И она искала в фонах подсказки о семье Гленни и о том, как они обращаются с драгоценным даром, полученным ими такой ценой.
Именно тогда она узнала, что мистер и миссис Гленни погибли в автокатастрофе. Хоуп, которая выжила и не пострадала, было восемь лет. У обоих родителей не осталось живых родственников, поэтому ребёнка вернули в систему. Полин умела читать между строк тщательно составленные отчёты, которые последовали за этим, угадывая проблемы с поведением по отношению к череде временных приёмных родителей как жестокое обращение, а трения с другими воспитанниками различных интернатов – как издевательства или что-то похуже. Слишком частые визиты Хоуп в больницу списывались на спортивные травмы, но сама она спортом не занималась.