«Чего ты хочешь?»
«Доброе утро, Полин». Он проигнорировал её колкое приветствие. «Я ищу… Хоуп. Насколько я понимаю, она провела здесь прошлую ночь?»
Полина невольно затаила дыхание, услышав имя дочери на его губах. На мгновение она подумала не впустить его, но потом подчинилась здравому смыслу. Она сжала губы в тонкую, но неумолимую линию и мотнула головой, неохотно приглашая.
Он последовал за ней. Молодая женщина сидела на кухне за столом, обхватив кружку кофе обеими руками. Он сел на стул напротив. Полин прислонилась к раковине из нержавеющей стали, откуда могла наблюдать за ними обоими.
«Мистер Байрон, — сказала молодая женщина. — Чем я обязана такому удовольствию?»
Он ответил не сразу. Взгляд Полин метался между ними, пока они сидели за столом и смотрели друг на друга, словно это было какое-то соревнование, в котором никто не хотел проигрывать.
«Я как раз еду в Клермонт. Может, пойдёшь со мной?»
Да, он говорил довольно вежливо, как всегда, но Полин услышала сталь в его тоне. Это определённо не было вопросом и не было предложением. Скорее приказом.
Глаза молодой женщины сузились в ответ, и она тихо сказала:
«И зачем мне это делать?»
«Возможно, это убедит миссис Фицрой отказаться от выдвижения против вас обвинений».
«Хм. О, да, я так и вижу, как ей хочется, чтобы всё это грязное бельё вынесли на всеобщее обозрение. А вы?
Он поднял бровь. «Ну, в таком случае, возможно, извиниться. Объяснить».
«Прошу прощения, если я отклоню ваше… приглашение. Я не считаю, что должен оказывать вторую жене моего отца подобную любезность».
«Кто что-то сказал о миссис Фицрой?»
'Нет?'
«Я думал о твоих сводных братьях и сёстрах, и в особенности о твоей сводной сестре Лили. Из всех них, я полагаю, она сочтёт твои… мотивы наименее понятными, а следовательно, твоё… предательство — наиболее тревожным».
Она вздрогнула. Полин уловила едва заметное движение её пальцев, увидела, как они на мгновение сжались вокруг кружки, и поняла, что дротик попал в цель. Она набрала воздуха, чтобы начать защищаться, но молодая женщина заставила её замолчать, моргнув глазом.
Вместо этого она допила остатки кофе и встала. «Хорошо», — сказала она. «Пойдём?»
Байрон склонил голову и поднялся на ноги. Полин подумала, что он удивлён, что она не оказала ему большего сопротивления. Да и сама Полин была удивлена. Впрочем, упоминание Лили было ударом ниже пояса – после всего, что им пришлось пережить в детстве.
«Не позволяй ему заставлять тебя делать что-либо, утка», — предупредила она.
Молодая женщина остановилась в дверях кухни, чтобы улыбнуться ей, но в ее улыбке было мало сердечности. «Не волнуйся. Я не буду».
Они вышли. Полина услышала, как за ними хлопнула входная дверь, задрожал почтовый ящик. Она машинально подняла пустую кофейную кружку, вымыла её в раковине, вытерла и убрала в шкаф.
Только когда она это сделала, она заметила, что на полке над ней не хватает одного из её стаканов. Эта неровность её обеспокоила.
возможно, молодая женщина взяла с собой в постель глоток воды, она быстро обошла комнаты, но безуспешно.
Нахмурившись, она вернулась в прошлое. В последний раз она пользовалась таким стаканом, вспомнила она, накануне, когда чуть не упала в обморок. Это Байрон усадил её и приготовил напиток. Она мысленно отметила, что нужно спросить его, когда он вернётся, что он сделал со стаканом.
OceanofPDF.com
ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕТЫРЕ
Лили находилась на чердаке над гаражом, погруженная в мир, придуманный ею самим.
Поначалу она проигнорировала звук подъезжающей машины, так как только что достигла драматической кульминации своего повествования.
Примерно через десять минут она взглянула на гравий и узнала «Мерседес», принадлежавший мистеру Байрону. Она вскрикнула, потому что, где был он , там же часто оказывался и Блейк.
Она поспешно бросила костюм обратно в багажник и побежала к лестнице, но, выходя из гаража через боковую дверь, ее охватила осторожность.
Что-то произошло вчера вечером — она не совсем понимала, что именно, — но сегодня утром за завтраком, когда Лили спросила, где Блейк, ее мать чуть не взорвалась.
Ей твердо сказали, что Блейк — не Блейк.
Она была самозванкой.
Все это было чудовищной шуткой, весьма дурного вкуса.
Лучшее, что они могли бы сделать, — это полностью забыть о Блейке Клермонте.
Что было легче сказать, чем сделать. Лили обнаружила, что её ещё больше огорчает мысль о том, что она больше не увидит свою сводную сестру – если она действительно была её сводной сестрой –