Толкнув дверь, она на мгновение ощутила тревогу. Она не знала, как бы поступила, если бы комнату полностью переделали – превратили в домашний спортзал или мастерскую художника. Или даже если бы её занял кто-то из приёмных детей.
Ей не стоило беспокоиться.
Комната была небольшой, с неудобным вырезом для двери в коридор, без гардеробной и собственной ванной комнаты.
Конечно, они бы этого не захотели — не говоря уже о его происхождении.
Внутри внушительный эффект отдельно стоящего шкафа усиливался его отделкой из тёмного дуба и лёгким наклоном старых балок пола к центру комнаты. Туалетный столик всё ещё стоял на месте, пустой, если не считать слоя пыли. И односпальная узкая кровать с матрасом, сдувшимся от времени, а не от использования.
Никакой постельной принадлежности не было видно, даже голой подушки. Она сняла толстовку, засунула её за спину, а затем опустилась на землю и позволила воспоминаниям взять верх.
ее.
Воспоминание о двух девочках-подростках, сидящих вместе на краю кровати, крепко сжав руки, словно отпустить их означало бы упасть, упасть...
Она помнила сжавшийся в комок страх, отражение того же страха. Ощущение, будто бежишь во всех направлениях одновременно, но всё время застываешь на месте. Ожидание неизбежного. Разные судьбы, каждая хуже другой.
Что нет ни передышки, ни спасения — ни для одного из них.
Больше всего ей запомнился момент, когда они впервые поняли, что, возможно, у обоих есть шанс.
На гравий снаружи резко и быстро остановилась машина. На секунду страх перед тем, кто может приехать, заставил её сердце ёкнуть в груди.
Кто бы это ни был, это будет не он.
Она вздохнула, но не встала и не подошла к окну, пока не осознала, что снаружи доносятся три разных голоса. Недостаточно громкие, чтобы она могла разобрать слова, но она без труда уловила разницу в интонациях. Двое мужчин и женщина.
Этого было достаточно, чтобы заинтриговать её. Она отошла от стекла и, посмотрев вниз, увидела две машины на привокзальной площади, и только одна из них была полицейской. Пока она смотрела, появилась фигура, отступившая назад и вставшая за патрульную машину. Она поняла, что это оборонительная позиция. Но он был не в форме, так кто же он?
В этот момент он поднял взгляд. Инстинкт подсказал ей отскочить. Она тихо выругалась, понимая, что лучшим вариантом для неё было бы замереть.
Ну что ж, теперь уже поздно об этом беспокоиться …
Секундой позже она поняла, что это тот самый мужчина, который заметил её на кладбище. Что-то в нём насторожило её. Он был невысокого роста и обладал всеми атрибутами цивилизации – например, костюмом, сшитым по фигуре, – но у него был особый взгляд. От которого у неё волосы на затылке вставали дыбом.
Она слишком долго была акулой, плавая среди косяков ничего не подозревающей добычи, чтобы не узнавать другого охотника, когда сталкивалась с ним.
Так что же он здесь делал?
И почему сейчас?
Вернувшись на матрас, она услышала где-то внизу слабый писк кода тревоги. Она заставила себя откинуться назад, закинуть ноги наверх и скрестить их в лодыжках. Нарочито безразличная.
Ты сможешь это сделать. Просто помни об этом.
Но во всех ее планах мужчина в сшитом на заказ костюме был неизвестным и непредвиденным фактором.
Прошла ещё минута-другая, прежде чем она поняла, что они не собираются тщательно проверять дом. Закатив глаза, она встала и подошла к двери. Приоткрыв её на несколько дюймов, она с силой захлопнула. Дверь щёлкнула с приятным глухим стуком – не слишком громким, но вполне достаточным.
Затем она снова села и постаралась не показывать на лице ни тревоги, ни предвкушения, пока ждала, когда за ней придут.
OceanofPDF.com
ШЕСТЬ
Вдова Гидеона Фицроя вернулась в Клермонт на лимузине «Даймлер» с шофёром – предположительно, на том же самом автомобиле, который отвёз её на похороны. Байрон мог лишь предположить, что, поскольку она оплатила обратную дорогу, она решила насладиться ею.
Но она не стала дожидаться, пока водитель подъедет и откроет ей дверь. Она выскочила из машины и поспешила по гравию ещё до того, как колёса остановились. Байрон наблюдал за её скоростью с немалой долей беспокойства, учитывая высоту её каблуков и неровности дороги.
Во время поездки миссис Вирджиния Фицрой сняла шляпу и вуаль, и он впервые смог как следует рассмотреть её лицо. Он заметил, что оно было поразительным, с несколько надменным выражением. Некоторые люди падки на холодный тип светской принцессы. Байрон к ним не относился.
Если быть откровенным, она слишком напоминала ему его мать.
«Ну?» — спросила она, как только подошла на расстояние слышимости к портику, где Байрон ждал ее у открытой входной двери. «Что эти маленькие мерзавцы унесли?»