Улыбнувшись, отвел взгляд, встретившись им с Корадом. Тот отошел еще дальше, на десяток шагов и, бросив: считай, — обернулся.
— Три, — проявил и развернул я крылья, — два, — не сдержавшись, улыбнулся в безумной радости. — Пошли!
Несмотря на молодость, волк был достойным соперником. Естественно, уступал тем троим, у портала, но они и жили в мире минимум в три раза дольше.
Мне же мешал низкий потолок. Несмотря на превосходящую скорость, силу и опыт, мне банально негде было развернуться, да и не хотелось поранить щенка. Он же таким не заморачивался, вгоняя когти и клыки в плоть. Канаты на огороженных участках мертвыми змеями растянулись по полу. Тяжелые тренажеры, оставив на теле саднящие раны, развалились звериными тушами. На стенах появились новые щербины и царапины. Карусель остановилась лишь тогда, когда я сдернул умудрившегося запрыгнуть на спину волка. Поднял его, сжимая поперек туловища одной рукой и зажимая пасть второй.
Немного подергавшись, оборотень обмяк, признавая поражение, и, стоило его отпустить, вернулся к человеческому облику.
Оглядев себя с ног до головы, весело рассмеялся, и ответом на этот смех прозвучали хлопки аплодисментов от взиравших на бой иных. Мы вдвоем представляли собой весьма живописное зрелище: я в кровавых лохмотьях, и практически синий волк.
— Ты молодец, молодец, молодец! — со счастливым писком повисла на шее лисичка.
Улыбаясь, обхватил ее рукой, прижав посильнее. Остальные подходили, хвалили, называли имена и уступали место следующим. Я же глядел на опустившего плечи Корада, уходившего к стене, где сидел до нашей стычки. Друзья шли с ним, и теперь отчаянием тянуло от них всех.
— Извините, — бросил окружающим и, протолкавшись через иных, двинулся за проигравшими. Догонять не стал, дождался, пока они усядутся, и только тогда подошел вплотную. Волк поднял на меня уставший взгляд, синяки придавали ему очень скорбный, нездоровый вид.
— Зачем? — просто спросил я. Лисенок остановилась рядом. Схватила и обняла руку, уложив голову на плечо. Ее близость помогала отрешиться от чувств волка, словно ледяной водой обдавших разум.
— Я должен был знать! — дернул носом волк, отводя взгляд.
— Зачем?
— Чтобы понимать, на что ты способен.
Кажется, я это уже слышал. Досадливо вздохнув, возвел глаза потолку:
— Зачем?
Девушки захихикали, заработав полный негодования взгляд Корада.
— Да потому что! Слушай, я не знаю, что тебе можно говорить, что нельзя!
— Корад, ты можешь доверять ему!
Я удивленно обернулся к слишком серьезной Янке. Заглянул ей в глаза, пытаясь понять, верит ли она сама своим словам. Верила. Улыбнулась нежно и потерлась о плечо носом. Хмыкнув, вновь посмотрел на Корада.
Оборотень, некоторое время побуравив тяжелым взглядом Янку, наконец, решился, склонился ближе и на грани слышимости заговорил.
— Ты ведь знаешь, зачем они нас держат? — дождавшись моего утвердительного кивка, волк продолжил, — так вот, мы делаем так, чтобы те, на кого мы охотимся, успевали уйти. У нас с ними, можно сказать, негласный договор: мы сражаемся только с охраной, они стараются нас не убить.
— Плохо стараются? — поинтересовался с некоторой издевкой, имея в виду их потери в последней стычке. О том, что именно эта группа считается самой сильной, догадаться было несложно: Корад альфа.
Меня поняли. Волк снова ощерился, а горгулья тихо попросила:
— Не надо так. Лой был нашим другом, и это был несчастный случай.
— Извини, — шепнул смущенно. Столько горечи было в словах девушки, что стыд опалил, возвращая нужное сейчас состояние сосредоточения.
— Неважно, — буркнул Корад. — Так вот, что бы ни думали люди, воины из нас никудышные, и на самом деле с охранниками, будь их даже всего по одному на всю группу, справиться не смогли бы. Ты ведь заметил, что здесь держат только молодняк, если не считать тех, у кого с размножением туго. Например, водяные и лешие, — и он кивнул на своего друга, полного чернявого мужчину с оливковой кожей. — А щенки, согласись, как бы мы ни тренировались, не сравнятся со взрослым, прожившим не один десяток лет, существом.
Я вновь кивнул — уже думал об этом, не мог понять, как эти дети до сих пор живы, теперь понял.
— У нас была надежда, что, закончив с выводом иных, те, кто это затеял, вернутся. Вернутся и уничтожат этих… — волк зло поджал губы успокаиваясь. — Но теперь, из-за тебя, у них не будет шанса.