— Давай же. Всё хорошо, мы все в безопасности.
Я опять попытался встать, и в этот раз у меня получилось. Свесив ноги с койки, спросил у будящего меня:
— Что случилось?
— Точно не знаю. Мы вышли на палубу когда услышали беспорядочную стрельбу. Перед этим нас пытались взять штурмом, видимо у тебя всё получилось и генерал скорее всего мёртв, однако потом они перестали стрелять в нас, понимая что что-то происходит не то, мы и вышли посмотреть. Там ты, на пирсе, рыча, раскидывал солдат. Видя твою силищу, слыша твой рык, нам стало страшно и мы опять спрятались внутри. Потом, когда выстрелы прекратились и стало тихо, я вышел посмотреть и увидел тебя, лежащего посреди искалеченных тел солдат. Мы вышли и перенесли тебя сюда. Видя что ты тоже пострадал, мы как смогли, обработали твои раны. Как это у тебя получилось, так расправиться с солдатами, это просто жуть.
— Нет. Это не жуть. Это очень страшно и плохо. Теперь я массовый убийца. На моей совести жизни тех, кого я хотел защитить, кого я хотел уберечь от войны. — Замолчав, я посмотрел вниз и больше не поднимал головы.
Матрос, видя, что мне не очень хорошо, что у меня начались душевные терзания, молча отступил и направился к трапу наверх, поднялся и скрылся в коридоре. А мне оставалось только думать о всех тех, кого я лишил жизни. Не должно быть так, я добрый человек, я против насилия, почему же на моей совести столько отнятых жизней. По щекам против воли полились слёзы. Сперва пытался их сдерживать, но вскоре понял, что не получается и тогда дал им волю. Я рыдал, глаза покраснели и опухли, в голове витала только одна мысль, я массовый убийца, мне было очень плохо. Упав обратно на койку, закрыл глаза, но слёзы не прекращались. Так прошло какое-то время и вскоре пришла дикая слабость. Почувствовав, что меня начинает одолевать сон, не стал ему сопротивляться, а просто отрубился.
***
Проснулся я сам, без побудки, впервые за долгое время, и это было очень приятно, организм чувствовал себя выспавшимся и бодрым, голова соображала и сонливость которая со мной уже очень давно, наконец пропала. В этот момент пришла мысль о том, что случилось вчера. Однако мне теперь было не так больно, хотя и неприятно. Пытаясь отогнать эти воспоминания, поднялся наверх, в коридор и направился в кладовую, там хранились все припасы, с которыми я отправлюсь в путь. По пути мне почти никто не встретился, только один знакомый матрос, что будил меня.
— Эй! А где все?
— О, ты проснулся, отлично. Ты столько всего пропустил. Пока ты спал, приходил местный представитель и сказал нам, чтобы ничего не боялись и могли делать что хотим. Власть поменялась, на место убитого генерала встал какой-то офицер, и он сразу поменял всю политику, связался с врагами, заключил перемирие, отменил большую часть законов, что ввёл Лапотников и отменил набор местных жителей. Наконец сюда пришёл мир, люди смогли вздохнуть спокойно, а мы вольны идти куда хотим. Почти все и разошлись, отправились к своим семьям.
— А ты тогда что здесь делаешь? Почему никуда не ушёл?
— Да мне идти-то некуда, мой дом здесь, правда все погибли на войне, так что вот думаю куда податься.
— Ну ладно, удачи друг.
— И тебе. — Матрос улыбнулся и отправился дальше по своим делам.
Я же добрался до хранилища, взял всё что мне понадобится, палатку, рюкзак, термос, зажигалку, счётчик гейгера и много других мелочей, после добрался до камбуза, и набрал разнообразной еды, в основном консервов.
Через какое-то время я прошёл ворота порта и отправился в город. Смотря по сторонам, видел, что ему досталось хорошо. Видимо во время войны его тоже бомбили, но видимо простыми бомбами, потому что воронки имели маленький размер, да и счётчик молчал. Повсюду лежали сгоревшие остовы машин, куски домов и разный мусор. Смотря вперёд, я думал только об одном, меня ждала моя семья, наконец я скоро буду с вами.
Глава 24
Я шёл и шёл. Одно из моих любимых занятий. Такие монотонные действия всегда позволяли отключиться от тела и полностью перейти в свои мысли. Мне всегда нравилось это ощущение. Например, когда убираешь снег, зимой, когда мы большую часть времени стояли у пирса, во время дежурств приходилось довольно длительное время махать лопатой. В такие моменты тело начинало действовать само, а мозг переключался на размышления, а самое главное почти ничего не могло отвлечь. Проходя по дорогам, видя слева и справа целые и полуразрушенные здания, уцелевшие и сгоревшие машины, уже никому не нужные. Я иногда останавливался рядом с ними, надеясь найти что-нибудь интересное там, однако каждый раз меня ждало разочарование, ну оно и неудивительно, за столько времени, больше двух месяцев, местные мародёры всё подчистили. Каждый раз я просто шёл дальше, припасы пока были. Зная что меня ждёт, взял с собой как можно больше всего необходимого, и палатку и еду и огонь и остальное, но всё равно меня не отпускала надежда найти что-нибудь, что мне пригодится в пути. Я понимал, что шагать мне довольно долго, и скорее всего, съестное у меня закончится, надо будет его добывать, но у меня не имелось нужных навыков. Варианта имелось два, либо искать то что можно съесть и выпить где нибудь в магазинах, либо искать в природе, например охотиться на зверей. Естественно охотиться я не умел, нужных знаний на эту тему у меня не имелось, поэтому оставалось только искать припасы в местах где раньше жили люди. Однако пройдя почти до границы города, мне стало понятно, что и этот вариант не сработает, все места, где могли быть припасы уже давно обчистили. Остановившись у крайних зданий, я посмотрел вперёд. Дальше среди деревьев, уже начавших сбрасывать свою листву, вилась широкая, шоссейная, дорога. Именно по ней я пройду большую часть своего пути. Где-то там меня ждали жена и дочка. Мне только оставалось надеяться, что с ними всё в порядке.