После того как Сайго согласился с упразднением княжеств, его главная цель состояла в том, чтобы действовать быстро и решительно. Чтобы ускорить переговоры, он высказался за ограничение дебатов, то есть за то, чтобы в них принимали участие по одному представителю от Сацума, Тоса и Тёсю. Другие олигархи согласились с ним, лишь немного модифицировав его план. 25/6/1871 все семь действующих императорских советников (санги), включая Окубо, подали в отставку и были заменены двумя людьми — Кидо и Сайго. 14/7/1871 к ним было добавлено еще два советника — Итагаки из Тоса и Окума Сигэнобу, самурай из Сага. Эта структура, с одним советником из каждого главного княжества, продержалась вплоть до начала 1873 года. Хотя Окубо отошел в сторону, чтобы освободить путь для Сайго, он почти сразу же был назначен главой финансового министерства и остался в центре политической власти. Окубо сменил Датэ Мунэнари, дайме Увадзима, и это был первый шаг в длительном процессе политической реформы — замены дайме и придворных аристократов («знатных болванов», как их называл Сатоу) энергичными и способными администраторами. Общая правительственная реорганизация 1871 года сконцентрировала всю политическую власть в руках нескольких самураев из четырех северо-западных княжеств.
12/7 Сайго, Кидо и Окубо тайно встретились, чтобы обсудить детали упразднения класса дайме. Только после того, как между ними было достигнуто соглашение, они сообщили о своем плане Итагаки, Окума, а в их лице и всему императорскому двору. С самими даймё никто не посоветовался, и до самого последнего момента они ни о чем не подозревали. 14/7/1871, в 10:00, Симад-зу Тадаёси, Мори Мотонори из Тёсю, Набэсима Наохи-ро из Сага и Итагаки Тайсукэ, представлявший Ямано-ути Ёдо, были вызваны на аудиенцию к императору и проинформированы о том, что их княжества упразднены. Через четыре часа император появился перед ассамблеей из пятидесяти шести бывших даймё, а ныне губернаторов княжеств, и объявил им о том, что для защиты японского народа и достижения паритета с ведущими мировыми государствами княжества ликвидируются. Наследственное правление княжествами, объявил император, мешало проведению реформ, и теперь императорская воля заключается в том, чтобы «покончить с угрозой неисполнения правительственных приказов». Ошеломленные слушатели поначалу не осознали полностью, что их, по сути, лишили всякой власти.
На протяжении последующих месяцев центральное правительство систематически перечеркивало местные границы и назначало губернаторов префектур вместо бывших дайме. Эти губернаторы были представителями токийского правительства, и, не являясь потомками местных феодальных правителей, они могли эффективно внедрять общенациональные стандарты в налоговую систему, гражданскую администрацию, закон и образование. Примечательно, что класс дайме поддался почти без всякого сопротивления. Многие даймё, особенно из маленьких княжеств, были испуганы превращением своих владений в современные государства, и поэтому они с облегчением приветствовали упразднение княжеств. Некоторые даймё, такие, как Уэсуги Мотинори из Ёнэдзав, считали, что реформы нарушают многовековую японскую традицию, но при этом не хотели противостоять императорскому правительству и его войскам. Другие искренне признавали потребность в радикальной централизующей реформе. Например, Мори Мо-тонори из Мито открыто поддержал упразднение княжеств и даже выступил за более радикальные изменения в наследственных привилегиях. Наконец, на позицию многих даймё повлияли щедрые финансовые условия, предложенные центральным правительством. Бывшие губернаторы княжеств получали пожизненное содержание, равное 10 процентам дохода от налоговых сборов в их княжествах, и им также гарантировался элитный статус во вновь созданной общенациональной табели о рангах. Единственным открытым противником хайхан тикэн был Симадзу Хисамицу. Убежденный в том, что упразднение княжеств — это не что иное, как измена, Хисамицу переходил от зловещего молчания к гневным тирадам в адрес Сайго и Окубо. Хисамицу потерял большую часть своей власти и не мог противостоять центральному правительству, но ее осталось вполне достаточно для того, чтобы мучить Сайго.