— Во вторник, утром, милиция нашла на шоссе Тимишоара — Стамора-Моравица труп пожилого мужчины. Фамилию установить не удалось, при нем не оказалось никаких документов. Но после того как мы объявили на Тибериу Пантази розыск и разослали по стране фотографии, его опознали. Понял?
— Пантази?! — воскликнул Лучиан.
— Успокойся, — умерил его пыл Панаит. — Сначала посмотри, потом удивляйся. Шофер привезет тебе необходимые документы. Если в самом деле речь идет о трупе Тибериу Пантази, прими все меры. Возвратишься в Бухарест тем же вертолетом, ясно?
— Слушаюсь!
— Передай Лие мои извинения за беспокойство…
Лия, выглянув из спальни, шепотом спросила:
— Что, Лучи, надо ехать?
Услышав утвердительный ответ мужа, она направилась на кухню.
— Ты куда?
— Приготовить тебе чай, — сказала она.
— Спи, — остановил ее Лучиан, одеваясь.
— Чай тебе не помешает! — И она исчезла.
Была уже полночь, когда Фрунзэ, проделав перед зеркалом обычные упражнения с гантелями, растянулся на диване и попытался заснуть. В самом деле, день оказался трудным, изобиловал многими событиями. А может, это апогей в деле Пантази — Ангелини, к которым теперь присоединился и Чампеля?
Фрунзэ повернулся на бок, закрыл глаза и решил заснуть. Через несколько минут резко повернулся на другой бок. Ему никак не удавалось отогнать тревожные мысли. Сон не приходил… На оперативном совещании были подведены итоги дня — разговор с Лизеттой Вранчей, генералом Пашкану и, наконец, беседа с адвокатом Маноле Брашовяну… Результаты неплохие, и все-таки…
«Ах, какое это странное слово! — сокрушался Фрунзэ. — И все-таки что? Разве можно охватить все сразу? Конечно, замечания полковника вполне справедливы. Не следовало пренебрегать этим телефонным звонком Лизетте Вранче. Ведь кто-то же предупредил ее, чтобы она ждала прихода сотрудника госбезопасности…» А что сделал он, услышав о предупреждении? С возмущением подумал о старшем лейтенанте Матее Корвине. Теперь, с запозданием, в голову приходили разного рода вопросы: «Прошу вас, мадемуазель Лизетта, уточните, пожалуйста, примерно в котором часу раздался таинственный звонок?», «Показался ли голос вам знакомым?», «Не пытались ли вы продлить каким-нибудь образом беседу?». Может быть, ответы старой актрисы с самого начала отвели подозрения от Матея Корвина? Но кто, помимо участкового, мог ее предупредить? Сосед Чампели, который знал его сердечную тайну?.. Один из тех, кто стоял в толпе соболезнующих?.. «Завтра опять зайду к Лизетте Вранче и попытаюсь все выяснить», — решил Фрунзэ.
Он повернулся на спину, закрыл глаза, но веки, вместо того чтобы отяжелеть, стали легкими, как два лепестка. «Чампеля был отравлен. — Фрунзэ вспомнил убедительные доводы полковника Панаита. — В этом нет никакого сомнения… Согласно доказательствам полковника, Чампеля заходил еще и к третьему лицу… Но к кому? Откуда мне знать? Ясно, что Чампеля ушел из дому не прогуляться, — рассуждал Фрунзэ. — Просьба помочь прояснить обстоятельства дела Ангелини, с которой обратился к нему Лучиан, не давала ему покоя… Знает кошка, чье мясо съела… Вот Чампеля и отправился к кому-то вышестоящему, чтобы посоветоваться, а этот кто-то заткнул ему рот».
Фрунзэ поднялся на локтях и громким голосом повторил главный сейчас для него вопрос:
— Так кто же заткнул ему рот?
«Генерал? Он болен уже многие годы. Еще со времен Антонеску. «Вторжение в Англию» его окончательно добило. Дочь генерала? Ты смотри, придет же такое в голову! — Он снова лег на спину, закрыл глаза и приказал себе: — Ну, а теперь спать! — однако все его существо взбунтовалось против такого приказа. — Тогда определенно мадемуазель Лизетта Вранча заткнула ему рот! — продолжал он гадать. Он тихо рассмеялся: — С ума сошел! Так можно запросто сойти с ума! Начальник же тебе достаточно убедительно доказал, что того, кто ликвидировал Чампелю, надо искать на маршруте «генерал — актриса». Где-то посередине. И слава богу! Мне бы совсем не хотелось, чтобы Лизетта Вранча приняла участие в таком «спектакле»…»
Он было задремал, но в это время зазвонил телефон. Фрунзэ рванулся к нему столь нетерпеливо, словно ждал именно этого ночного звонка. Одной рукой он зажег свет настольной лампы, другой поднял трубку. Он был уверен, что услышит голос полковника Панаита.
— Товарищ Фрунзэ?
— Да, это я…
— Товарищ капитан, извините меня, но я не мог ждать до утра… — Человек говорил тихо, торопливо и испуганно, словно находился под дулом пистолета. — Это адвокат Брашовяну…