Дождавшись, когда все наконец разойдутся, я снова перевёл часть эфирных жгутов на забор энергии, которую сразу щедрым потоком вливал в израненное тело Герды. И снова лечением я так увлёкся, что в последний момент заметил, как в реки жизни вклинился чей-то ручеёк. Открыв глаза я обнаружил маленькие девичьи ладошки, лежащие поверх моих.
Это была Лаура.
Уставшая, напуганная, побитая камнями, испачканная землёй в своей смешной пижамке она осталась и решила помочь с лечением Герды. Помочь самоотверженно и из последних сил. Ещё немного и Лаура закончилась бы также, как в тот раз, и я её притормозил.
— Тыж моя хорошая. Тише, тише, смотри как надо. — Я взял одну её ладонь и положил на землю. Я чувствовал, как девочка дрожала и слава Грею, мне удалось понять причину этого. — Я понимаю. Ты не хочешь забирать живое. Растения твои друзья и тебе больно брать их жизнь. Я знаю. Я сам такой. С юных лет их растил и мне тоже горько. Но ты пойми, что забираем, то отдаём. Все мы кусочки жизни этого мира и если хочешь спасти одну из них, придётся жертвовать другими. Но можешь этого не делать, я справиться могу и сам.
На мою ладонь падали девичьи слёзы, и если бы я не был морально мобилизован суровыми привычками Сергея Кравец, то тоже растрогался бы. Лаура всё прекрасно понимала и чтобы помочь своей подруге, она, наверное, впервые в жизни не отдала, а забрала. Эфирные нити Лауры ожили, расширились и поступающий поток энергии с её стороны увеличился в разы.
Я помогал ей, направлял, подсказывал и горечь слёз её вскоре сменилась тихой радостью, когда лежащая в отключке Герда начала дышать ровнее, без капель крови и страшных хрипов. И посреди лечения вокруг нас всё ширился и ширился круг умирающей травы.
Закончив сращивать поломанные ребра, я выдохнул и предложил объятия юной девушке, ступившей на путь целительницы. И та не отказалась, обняв меня, и в плечо выплакивая всё то, что ещё оставалось.
— Чу-чу-чу, сердечко твоё трепетное. Напугалась, небось? — спросил, по спине её похлопывая легонько.
— Угуууу… — согласилась Лаура, кулаком утирая слёзы.
— Моя ты смелая. И умная. Это только дураки не боятся. А мы умные. Мы боимся. И да, как ты сама то, цела, не ранена? — на всякий случай уточнил, проходясь аурой по её телу и ничего серьёзного не находя.
— Угууу… — подтвердила девушка, сквозь всхлипы. — Не ранена…спасибо.
— Тебе спасибо, ты мне очень помогла. — поблагодарил её в ответ, слыша за спиной знакомые голоса.
То ругалась Елизавета. Хромая и опираясь на плечи Яры с Беллой, она упрямо шла вперёд, лишь огрызаясь на советы Мари, что ей, дескать, стоит полежать.
— Семён, что с Гердой? Все живы⁈ — а голос у неё всё такой же волевой, как раньше.
— Всё в порядке, Лизка! Побиты, но не разбиты! — крикнул ей в ответ, отпуская Лауру и убедительно говоря в её заплаканное личико. — Ещё раз спасибо. Сейчас сходи и матушку свою подлечи, только делай так, как я учил. Хорошо? Своё не трать, бери то, что вокруг. И не горюй, родная земля щедрая и в новом году все потери заново восполнит. А теперь иди, я за Гердой послежу.
Девушка закивала и напоследок лбом меня коснулась. И мне не ведомо, откуда такой жест она взяла, но полнился он благодарностью от пяток до макушки. Побежав навстречу идущим, она сразу в ноги к Елизавете бросилась и не смотря на уговоры и запреты с её стороны, принялась лечить. А на приказ немедленно прекратить, ответила спокойно и взвешенно.
— Я научилась.
— Ох, вся в мать, вся в мать… — повосхищался ею и к Герде наклонился. Та уже глаза открыла, сдавленно кашляя и мудро не принимая попыток встать. Прядь волос с её лица убрав, я вкрадичво спросил. — Ты как, родная? Слышишь меня? Как дышится? Руки ноги чувствуешь?
— Фигово как-то, дядя Семён, — просипела она, ногами и руками шевеля. — Что со мной? И что с Майклом?
— Рёбра у тебя сломаны. Ну, были сломаны. Если будешь ворочаться, то заново сломаются, так что не геройствуй. Я их срастил. Им нужен покой. А парень твой живой, ты его хорошо прикрыла. Да вон он бежит, с носилками. — увидел я вдалеке его светлую макушку.
— Ой хорошо. Спасибо, вам… — прошептала девушка с улыбкой, поворачивая голову в сторону бегущих.
— Все благодарности потом, а пока лежи. Мари, твой чемоданчик с тобой? Герде сейчас питательный раствор не помешает, если остался. Елизавете кстати тоже, — Мари показала мне большой палец, уже открывая медицинский бокс и я повернулся к Майклу с близняшками и к трём ребятам Александра, одним из которых оказался Павел. — Народ, вы вовремя. С ней осторожно, рёбра треснуты. Давайте их всех по возможности обратно в сторону города. Павел, что по людям?