Второе копьё отправляется вниз спустя пару секунд и в этот раз твари успевают отпрыгнуть в стороны. Но даже так осколки ультраверлита прошивают пятерых насквозь, превращая их тела и лапища в фарш.
А следом я отправляю и ещё, и ещё, и ещё одно! Ох не зря я проверил эти игрушки на энерговместимость. Совсем не зря! Жрут они, конечно, ой-ёй как и после пяти бросков я уже близок к истощению, но взрывами я сумятицу в ряды Одержимых всё таки внёс. Больше трёх десятков тушек валяются либо сдохшими, либо покалеченными и это даёт хоть какой-то шанс подольше продержаться Якову и Светлозёрским.
Волна тварей уже у самых стен поместья и я намереваюсь кинуть ещё одно копьё, но внезапно за спиной глухо щёлкает очередь. Ежовая Баржа резко уходит в сторону и мне приходится присесть, крепко вцепившись в поручни.
Ну что же. Я предполагал, что Арахнидовые предпримут свои действия, но не думал, что это случится так скоро. Видимо, получив от солдат сигнал о бомбардировке, со стороны их Пищеблоков подошло подкрепление и теперь одержимые, похожие на полу-людей полу-стрекоз, осаждают нашу баржу.
И с одной стороны хорошо, что это не биобомбы и после столкновения на нас не льётся кислота. Но с другой стороны эти твари очень проворны, манёвренны и чертовски злы. Толику приходится постоянно переводить прицел и стрелять-стрелять-стрелять без передышки. Короткие тройки уходят влево, вправо, вверх, в стороны и вновь вверх. Баржа петляет, заставляя летучих Одержимых разбиваться о борта, но всего этого не достаточно, чтобы отбиться от роя.
И потому я отвлекаюсь от копий и сосредотачиваюсь на Аэромагии, попутно отправляя за щёку первый камень Одержимых. В итоге выясняю, что заклинание достаточно начитывать про себя, чтобы оно тоже прекрасно сработало.
Ветры высокие, Ветры быстрые,
Ветры пронзительно искренней выси
К нам снизойдите, к нам закрутитесь,
Мощью потоков в тварей вонзитесь.
Бейте и режьте, с силой метайте
Их телеса о воздушные вихри
Всех удержите, не подпускайте,
В неутомимости будьте велики
В необычайности будьте проворны
Будьте лихи и нам помогите.
И неведомо мне, имеется ли у окружающей нас воздушной энергии сознание, но по личным ощущениям оно более чем отзывается. По сравнению с начинающимся над нашей баржей ураганом, мой магический посыл выглядел всего лишь упавшей доминошкой. Маленькой костяшкой, которая запустила весь остальной процесс.
Поднявшийся ветер утягивает за собой летающих тварей, разбивает их друг от друга, выламывает крылья и в эту мешанину Толик продолжает всаживать снаряд за снарядом. При этом метит чётко в грудь и каждая короткая очередь несёт за собой смерть. К сожалению, вцепившаяся в стальную балку Эурлиэль совсем плоха и я ей кидаю под ноги небольшой кристалл Одержимых.
— А ну жри и терпи! — кричу ей, сам при этом вытаскивая из связки сразу два копья и активно их заряжая.
Баржа аккурат пролетает над поместьем и я успеваю метнуть оба в наступающих тварей прежде, чем они добираются до стен. Одержимые от взрыва дохнут, но убитые являются лишь каплей в море. Я вижу, как беспощадная волна накатывает и в тварей в ответ из окон вонзаются чёрные копья. Вместе с этим тут же вылетают от взрыва стёкла на втором этаже и пол третьего падает.
И вовремя, ибо твари действительно отменно ползают и первым делом предпринимают попытку обхода. Неужто они и правда умнее, чем я думал?
— Семён, держись!!! — кричит Чарли и Баржа подо мной набирает скорость, ухает вниз и проносится по прямой, едва-едва касаясь спин Арахнидовых солдат.
Конструкцию трясёт и сквозь вибрацию я чувствую, как приваренные к брюху стальные шипы разбивают тела тварей и разбиваются о них.
— Вверх!!! Бл*ть! Тудыть! Тебя!!! — ору в ответ, пока не слишком поздно и Чарли дёргает рычаг на себя, поднимая Баржу в небо.
И вроде успели, но несколько тварей всё же цепляются за обшивку и поднимаются к нам. Двоих сбривает очередью Анатолий, а в трёх оставшихся я попеременно метаю по чёрному копью. Первые два погибают сразу, а третьего приходится чертовски долго и неудобно добивать белым копьём уже на палубе. Даже лишённая всех конечностей, оно продолжало попытки достать до нас и только разделение надвое успокоило тварь навечно. Ох и живучие создания. Ещё и молчаливые до ужаса!