— Ну вот, теперь три слова знает, — с усталым восторгом произнёс Вит, поправляя очки. — Вообще впервые встречаю такую удивительную форму мутации. Энергетические показатели на самом высоком уровне и к тому же ещё и стабильные. Когда в МЭД учился, нам говорили, что такие особи долго не живут и выгорают в первые же дни. Выходит, что врали…
— Так ты в МЭДе учился? — спросил у него, помогая загружать капсулу с пищевой пастой в кормушку-бота. — Я думал оттуда так просто не отпускают.
— Так меня и не отпустили, — ответил он грустно, глядя не по юношески умными глазами. — Это наказание такое. За неугодное поведение ставят блок на знания МЭД-Глосс и сдают в наём, после которого предоставляется шанс дальнейшего обучения. Официально преподносят как работу в поле на благо общества.
— Это за что же тебя так? — неприятно удивился такому раскладу в вечно блюдущей нормы морали и нравственности корпорации МЭД. — Как можно таких молодых к мажорам в услужение отдавать? Я думал, что хоть в МЭДе с нравами всё нормально.
— Ну, я несколько старше, чем выгляжу, — с улыбкой поведал мне парень, поправляя медицинский халат, сидящий на нём слишком уж свободно. — А в МЭДе я слишком много лишних вопросов задавал и ещё передовые препараты умыкнул. Не для себя, для сестры своей.
Он кивнул в сторону запертой комнатки, где всё также находилась мастерица по снадобьям. Кудрявая девчонка без ног, чей цвет волос в темноте её каморки я в прошлый раз так и не разглядел, ибо видел мир тонким зрением. Вот и сейчас цвет её ауры чётко обозначался под потолком, где она в своём левитирующем кресле брала с полок нужные растворы. И даже так, она достаточно сильно отличалась телесной комплекцией и духовными узорами от своего брата.
— Так получается она твоя…? — начал произносить и Вит, услышав сомнения в моём голосе, сразу пояснил.
— Да, сестра, только сводная. Наши родители были медиками. Познакомились при получении совместного контракта и пропали без вести в Уральской зоне отчуждения.
— Соболезную вам. — приложил ладонь к сердцу, но парень только плечами пожал.
— Мы слишком малы были, чтобы помнить, — на этих словах его заспинная сущность дёрнулась мелкой рябью, что явно указывало на обратное. Всё он помнит, только очень уж хочет себя переубедить. На что, конечно, имеет полное право. — Иии… простите что так вот вам всё вываливаю. Тут не с кем было особо поговорить об… об…
Видимо он хотел рассказать о том, о чём говорить не следовало. Стягивающие рот его сущности нити засияли и парень замолчал.
— Да ничего, Вит, я понимаю, — похлопал его легонько по плечу, прекрасно различая в единственно открытом глазу его сущности тихую мольбу. Понятное дело, что не смотря на блокировки МЭД-Глосс парень хотел выговориться и поделиться многим. Хотел получить свободу, но даже попросить об этом не мог. — Я понимаю. Если захочешь, приходи потом ко мне и я попробую тебе помочь.
— Спасибо, — произнёс он тихо. — Я и не думал что вы вот так просто…
— Да ну брось. Я же сказал, что помогу, только сперва дела тут порешаем, — пообещал ему, вновь слыша наползающий на сознание странный ритмичный бубнёж, сквозь который всё отчётливее слышался приближающийся звук шагов и брякающий амуниции. — И кстати, что у вас за проблема тут? И что за радио играет? Выключил бы ты его.
— Так в нём то и проблема. — начал объяснять Вит и в этот момент дверь его кабинета открылась.
За порогом стояли Яков и Анатолий. Оба в добротном армейском облачении, ничуть не хуже, чем у наёмников. Скорее всего даже с них и снятой, так как пластины ножной и нагрудной брони выглядели подогнанными наспех и имели на себе следы старых и совсем недавних битв.
— Ну что, проснулся, пенсия? — проворчал Яков, скатывая рукава куртки обратно на предплечья, которые не так давно однозначно преображались в звериные. — Дев тебе не достаточно, теперь птицу наминаешь? А дела кто делать будет?
— Сам ты пенсия! — огрызнулся в ответ вставшему не с той ноги грубияну. — Старше меня, а в возраст тыкаешь. Тьфу! И что касаемо дев и птиц, не твои, вот ты и бесишься! Толик, здрав будь. Надеюсь хоть ты с верной ноги сегодня поднялся.
— Доброго утра, Семён, — козырнул мой напарник из-за спины Якова. — Да мы, как бы, и не ложились.
— Ооо, тогда всё с вами ясно, — махнул в их сторону рукой, ментально прощаясь с гусиком и нарекая ему лежать и слушаться. — Раз сон не в радость, то расскажите, что делали.
И пока мы искали источник странного шума, я вдосталь наслушался от Якова нелестных эпитетов в свой адрес. Приходилось терпеть, потому что нет-нет, но сквозь них мелькала дельная информация. К примеру я выяснил, что вместо сна, Яков с Толиком приняли стимуляторы и вовсю курировали ремонтные и восстановительные работы. Гусь умудрился прорвать периметр в трёх местах и по меньшей мере семь турелей оказались выведены из строя. Только под утро их более менее удалось починить. В итоге выяснилось, что совсем не зря, так как с первыми лучами солнца на поместье попёрли Одержимые.