Ну хотя бы мозг у Якова не задет, и то радость. Хвалить его лишнее, и так ясно, что в нашем бедственном положении только идея с дронами нас и может спасти. Потому что из нормальных боевых единиц, способных противостоять Одержимым, тут только Яков и я. Первый пока не боец, а мне же сейчас придётся производить самый масштабный сеанс исцеления, который я когда-либо делал. Притащенные и разложенные вокруг меня люди уже на последнем издыхании, так что…
Один из самых больших кристаллов я отправляю в рот и поток энергии влетает невероятно мощно. По ощущениям, будто из садового шланга под полным напором решил напиться. Это от кого же камень такой⁈ Неужто от тех модифицированных Одержимых? Ох и вштыривает! Ох и пробирает! Прям как водка с хреном через ноздри выпитая, вуууУУУУВХ!
Сдерживая и распределяя поток, я не по своей воле подгибаюсь и в итоге падаю на колени, так как ноги не держат вовсе.
— А я о чём говорил… — едко бросает Яков, да только отвечать ему нет ни времени ни внимания.
Жёстко выставив намерением границы, я направляю получаемую силу в аспект исцеления и насыщенного цвета зелёные нити проникают в людей. В этот момент я явственно и полно ощущаю всех и вся. Всех лежащих, страдающих и умирающих. И каждый их вздох становится моим вздохом, каждый их стон, моим стоном… и боль тоже.
Приходится силой воли экранироваться, чтобы не быть сокрушённым своей же усилившейся эмпатией и вливать, вливать, вливать и вливать в людей саму Жизнь.
— Вит. Третий справа мужчина. Осколок между рёбрами. Достань, — с закрытыми глазами отдаю я команду лекарю, прекрасно всё чувствуя и видя на тонком зрении. — Мари. Женщина по левую руку в метре от меня. Открылась рана. Обильное кровотечение под спиной. Положи на бок и заткни чем-нибудь. Лаура. Мужчина во втором ряду передо мной. Нет, соседний. Кровоизлияние в мозг. Добавь своей энергии. Вот так. Вит! Мужчина за моей спиной. Остановка сердца. Непрямой массаж, быстрее. Я так не запущу. Кто в медицину умеет, все сюда! Ставьте капельницы. Мари! Женщина, во втором ряду. Остановка дыхания. Лилия, помоги ей! Елизавета, девушка справа…
Многоруким исцеляющим спрутом я простёрся над раненными и как-то даже не сразу подмечаю, что личность Лидии Ахматовны вышла из глубины моей сути. Это из её опыта, её знаниями, словами и волей я сейчас командую всеми вокруг. Последовательно и чётко, без суеты, именно в той манере, в которой привыкла работать Лидия. Без неё, без знаний той своей жизни, я просто банально бы не успевал уследить за всем и жертв могло бы быть больше.
Уже через десять минут находящиеся в критическом состоянии люди становятся стабильны. Ещё через десять минут их жизням ничего не угрожает и ко мне потихоньку начинают подтаскивать следующих. И так продолжается, пока все лежащие не задышали спокойно, погрузившись в глубокий сон.
— Господин Семён. Учитель. Поешьте пожалуйста, — раздаётся голос Лауры совсем рядом.
Возвращаясь расщеплённым сознанием к единому потоку, я с трудом размыкаю веки и прямо перед собой обнаруживаю огромный белый стакан с торчащей из него трубочкой. Моя остроухая ученица держит его обеими руками, с тревогой заглядывая в глаза и, дабы не расстраивать, на её просьбу я отвечаю. Губами обхватываю трубочку, втягиваю и по ту сторону… Уммммм. Крем суп. Нажористый, с чесночком. Прямо как я люблю.
И я пью, пью и пью, и пью, и ещё пью. И когда воздух шуршит по дну ёмкости, я блаженно и сыто откидываюсь, чуть не падая на спину. Благо сзади меня поддерживают и я понимаю, что это вторая моя ученица. Уж мне ли не узнать её довольное рычание. Под него окончательно выходя из транса, я зеваю, протираю глаза, да только лучше видно от этого не становится. За окнами спортзала темно, освещение приглушено и потому я сразу переключаюсь на тонкое зрение.
— Это сколько же времени прошло? — с интересом спрашиваю, оглядывая спящих людей, чьи тела и прикреплённые сущности теперь выглядят на порядок лучше.
— Четыре с половиной часа, — послушно доносит Лаура, помогая мне встать на пару с Лилией.
— Сколько⁈ — у меня аж глаза на лоб лезут, ведь по личным ощущениям, я всего минут пятнадцать назад отдавал команды Виту.
— Четыре с половиной. Если точнее, то уже почти пять, — отвечает Лаура, заботливо ведя меня мимо спящих. — Пока вы всех не исцелили, то не успокоились. Очень строго командовали. Мы вам слова сказать не могли.