— Тааак, а здесь вы что устроили? — забрался я по лестнице в комнату, где на кровати Лауры в глубоком сне Варвара лежала. И стоило порог перейти, как тут же ундина Астра мне в ноги бросилась, схватила крепко и дальше не пустила, палец к губам поднося. — Что, чего? Аааа. Я понял, да. Вижу-вижу, отвлекать не буду.
И да, всё бы ничего, обе девушки в медитацию пошли и теперь в тонком зрении своей эфирной энергией нити плетут, опытом обмениваются, но тудыть их в душу. Если они считают, что полупрозрачные майки являются одеждой, то очень и очень ошибаются. Ундина так и вовсе всем своим «упругим и девичьим» в колени мои упирается и смотрит ещё так вопросительно. Пришлось руки её холодные разжать и успокоить, что я и сам в целительство горазд и процессу их не помешаю.
В ответ лишь стрёкот понимающий с её уст донёсся, который я разобрать так и не сумел. По щеке сторожащую девушку погладил и сам к Лауре и Лилии подсел, тоже решив в их информационное пространство погрузиться. По прошлым жизням мне эта практика была знакома, только я ни разу в неё вот так не погружался.
В медитацию ходил и Сергей Кравец, и Грей, и даже Лидия Ахматовна у себя в камере впадала в полутрансовое состояние, после особо тяжёлых рабочих смен. Один лишь я забивал на это и зря. На сколько я понял, это прокачивало и уравновешивало все имеющиеся сферы в человеке, а также давало возможность погружаться в пространство мыслей. И в данном случае, в пространство чужих мыслей тоже.
Дыхание моё замедлялось, сознание успокаивалось и восприятие словно надвое разделялось. Одной её частью я воспринимал себя сидящего и погружающегося в потоки энергий и сознаний Лилии и Лауры, а другой частью я начинал видеть то пространство, в котором находились девы на тонком плане. И если сперва оно мне показалось весьма похожим на фантасмагорию моих снов, то с каждой минутой пребывания в нём сходство только усиливалось.
Все предметы вокруг изменили форму. Стены вытянулись и стали полупрозрачными. За ними угадывалось множество ярких пятен, но ярче и четче всего ощущались находящиеся передо мной девушки.
Сами они превратились в тех, кем себя считали — Лилия в в получеловека-полуволчицу, а Лаура в почти копию самой себя, только с ещё более длинными ушками и с телом, перетекающим в молочный туман. Лежащая перед ними Варвара и вовсе выглядела усталой и больной волчицей с человеческим лицом. Спокойным и отрешённым, будто и не покрывало тело волчицы множество кровавых пятен.
И чем ближе я к девушкам приближался, тем отчётливее слышал их беседу.
— А может попробовать сплести нити вот так, Лили? — предлагала остроухая, вытягивая ярко-салатовый поток и смешивая его с тёмно зелёным потоком волчицы.
— Давай попррробуем Лауррь. — проворковала Лилия, с восторгом глядя за ловкими манипуляциями девушки.
В отличие от Лауры, целебные потоки волчицы были гораздо мощнее, но и менее гибче. Совместными усилиями сплетя энергетический жгут, они направили его на Варвару и... ничего не произошло. Количество ран так и не уменьшилось.
— Не сррработало, — раздосадованно проворчала волчица, наклоняясь к своей матушке и мордой остренькой обнюхивая. Что интересно, эмоции на этой морде очень походили на человеческие, да и всё тело выглядело антропоморфным. — Ещё попррробуем?
— Да, давай, — задумчиво промолвила Лаура, туманными пальцами успокаивающе вчёсываясь в её загривок. — Вот только как? Мы всё перепробовали.
— Может спрррросить учителя? — предложила здравую мысль волчица.
— Семёна? Можно. Вот только за эксперименты наши он может наругаться. — пробормотала горе экспериментаторша, которая совсем недавно чуть не померла, когда решила своей эфирной сутью от меня побегать.
Будучи прямо за их спинами, я до сих пор оставался незамеченным. Всё внимание девушек целиком и полностью занимала их работа с потоками. И с одной стороны, их бы пожурить за такие непроверенные методы, а с другой стороны ведь и похвалить можно, ведь лечат, стараются, способы ищут. И пока я думал, с чего начать, их разговор совсем в другую тему утёк.
— Не поррругает. Семён хоррроший. Добрррый. Сильный. — начала довольно ворчать дифирамбы в мою честь Лилия и Лаура хихикнул.
— Он что, тебе нравится? — прозвучал нескромный вопрос, но волчица нисколько не засмущалась.
— Нррравится! Хоррроший самец. Хитррый, — рявкнула она утвердительно и голову на бок наклонила. — А тебе нррравится?
— Ну…как тебе сказать… — настала очередь Лауры смущаться и в этом пространстве происходило сие крайне мило. Она всей своей молочной кожей начала равномерно розоветь. — Он в целом симпатичный, как мужчина. И хороший как человек. Да и он мне жизнь спас, так что…