Я отхожу в сторону, чтобы пропустить Рэйн внутрь, и хотя я сказал ей, что всё несерьёзно, я чувствую, что, показывая ей это место, я совершаю достаточно серьёзный шаг. Я уже знаю, что оно ей понравится. Этой девушке нравится практически всё. Но я чувствую себя так, словно знакомлю её с другой стороной себя. Она знает Джека-владельца «Ирландца». Она даже знает Джека-художника. Но она плохо знакома с Джеком-тату-мастером. В этом разница. Создание татуировки это интимный процесс. Когда клиент садится делать татуировку, он вкладывает огромное количество доверия в мои руки. Я всегда испытываю лёгкий трепет, когда кто-то доверяет мне произвести необратимые изменения с его телом. Весь последний месяц я был поражён тому, как легко люди мне доверяли. Олли вызвался быть моим первым клиентом.
«Мне, в общем-то, всё равно, что это будет», — сказал он, когда я спросил его, какого рода татуировку он бы хотел.
«Мне не всё равно!» — крикнула Нина из соседней комнаты. Олли только вздохнул и сказал:
«Фиг знает, Джеки. Просто набей мне имена девочек или что-то такое».
Делать татуировку самому себе было легко. Набить первую татуировку Олли было немного волнительно, но не так уж плохо. Я перепроверил написание имён девочек около тридцати раз. Мой мастер, Шона, приехала, чтобы помочь мне со студией и разрешила сделать ей большую татуировку. Она не должна была занять у меня столько времени, но Шона как будто не имела ничего против того, что мне понадобилось больше перерывов, чем другим художникам. С каждой новой татуировкой я начал доверять себе чуть больше. Но с Рэйн… этот процесс кажется мне ещё более интимным, чем когда я делаю татуировку самому себе, или брату, или Шоне.
Рэйн делает несколько шагов вперёд, но затем резко останавливается. Она не двигается, осматривая всё вокруг, и когда поворачивается ко мне, то начинает исполнять небольшой радостный танец, но запинается и чуть не сбивает меня с ног, крепко обняв меня за талию.
— Похоже, тебе нравится, — сдавленно говорю я.
Она всё ещё обнимает меня, когда запрокидывает голову и говорит:
— Ты прав. Это не серьёзно. Это мега-серьезно!
— Ох, ну я не знаю.
Она отпускает меня и удовлетворённо вздыхает.
— Ну, а я знаю, что это мега-серьёзно. Теперь у тебя целых два бизнеса, Джек. Два!
— Но это просто…
— Ш-ш! — Рэйн тычет в меня пальцем и предупреждающе прищуривает глаза. — Закрой-ка свой рот. Правило номер один тату-салона «Черный-кот» — не отмахиваться от комплиментов.
Я начинаю смеяться.
— Правило номер один тату-салона «Черный кот» — всегда надевай перчатки. И не думай, что у тебя есть право, устанавливать здесь правила, ciaróg.
— Это мы ещё увидим.
Она отворачивается от меня и начинает медленно обходить студию. И как в тот день, когда я показывал ей квартиру, я следую за ней, а она внимательно изучает всё вокруг. Она почти ничего не говорит, но то и дело одобрительно хмыкает.
— Готова увидеть эскиз, который я придумал? — говорю я, когда она заканчивает осматривать студию.
Она недоумённо смотрит на меня. А затем я впадаю в недоумение, когда она достаёт из кармана телефон и снимает чехол. Она достаёт оттуда маленький листочек ярко-зелёного цвета. Нет, не листочек, стикер. Она отдаёт его мне, и когда я его разворачиваю, то понимаю, что это рисунок жука, который я нарисовал для неё на том музыкальном вечере в пабе.
— Ты всё ещё его хранишь?
— Конечно! Я собиралась отдать его тебе и сказать: «Я хочу именно это, пожалуйста».
— Думаю, тебе больше понравится то, что я придумал, — говорю я, хотя когда возвращаю ей стикер и беру со стола «АйПэд», то начинаю переживать, что ей не понравится.
И это нормально. Она клиент. Это её тело. Но я был так уверен в том, что ей понравится. Я начал этот эскиз в тот день, когда она уехала из Коба. Я уже сбился со счёта, сколько раз я рисовал и перерисовывал его.
Я подхожу к ней, открываю графический редактор и ищу эскиз.
— Вот он, — я передаю ей «АйПэд». — Мы можем переделать его так, как пожелаешь. И я могу изменить его в зависимости от места, где ты хочешь его набить. Я знаю, что ты хотела татуировку на ноге, но как я и сказал, это большая конечность, и я не знаю, где конкретно на ноге ты хотела бы его видеть. Я напечатаю несколько трафаретов разных размеров.
Рэйн смотрит на рисунок. Я не знаю, услышала ли она хоть слово из того, что я сказал. Она всё смотрит и смотрит на него.
— Рэйн?
Она возвращается из тех мыслей, в которые погрузилась, и широко мне улыбается.