— Я? Тебя?! К этой старухе? Да меня от тебя тошнит Казанцев! Ты меня бесишь до трясучки!
С каждым моим вброшенным словом, оскал на его придурковатом лице становился шире. Отталкиваю эту груду мышц от себя, но он же как камень, даже не двинулся с места.
— Да где там старуха? Она довольно очень привлекательная женщина… Не то что некоторые, коротышка.
Медленно, вкрадчиво хрипит и проводит костяшками пальцев плавно по ложбине на моей груди, которая предательски уже вздымается от таких прикосновений. Откровенно издевается и пытается что? Заставить ревновать?! Вот же, свинюка нешкрябанная! Да он что, вообще офигел, возомнил себя кем? Дубайским шейхом?! Говнотоп сельский! Вот он кто! Но, это однако задевает, и задевает уже не в первой.
— Ты бы кстати у этой как ты выразилась «старухи» пару уроков по смене имиджа то взяла, посмотри на её одежду… Вот как должна выглядеть настоящая женщина, прям глаз радует и не только.
И не только? Вы посмотрите на него…. Осеменитель хренов! Да взять бы какую нибудь ржавую матыку и пройтись по твоему «и не только…»
— Обязательно найду себе такой же мешок из под картошки и примерю.
Вот же сволочь! Я даже запыхтела от злости. Сейчас так и хочется опустить эту козлину в самый ад, чтобы на нём черти сплясали джигу! Он же, удовлетворенно смотрит со всей своей циничностью и приподнимает одну бровь.
— А ты, замарашка…
Надменно, он внимательно окутывает меня наглым взором с ног до головы.
— С твоим имиджем… Хотя, может снимешь какого деревенского дурачка.
— Значит деревенского дурачка?! Хм… Ладно… При первой же возможности, обязательно склею какого нибудь «имбицила».
— Думаешь поведется?
Намеренно бросает мне вызов.
— Запомни душнила мои слова, именно про «имбицила»… Запомни своей тугой башкой…
Больше разговаривать на оленьем языке мне не хотелось, да и я не знала этой тонкой речи. Развернулась и двинула вперед по указанному маршруту. Темень стояла ужасная, ничего не видно вокруг, лишь один фонарь помигивал вдали. Хотелось уже устроить этот необходимый за целый день привал, да и чего греха таить, мне напросто необходимо было смыть с себя сегодняшний запашок.
От лица Жени.
Наш сосед Кузьмич, щедро накрыл для нас поляну, ну и конечно, мы дернули за приезд, вроде немного, но видимо разморило на свежем воздухе меня конкретно. Сам хозяин приняв крепкого самогону. Направился спать, а я все сидел и ждал своей очереди помыться. Как истинный джентельмен, пропустил вонючку первой в баню. Но чёт она не торопилась выходить.
— Заснула что ли там уже? Сколько можно отмываться?
Может и правда уснула на жердочке… Бедолага, нагулялась за день по полям, жажда была такая, что по ошибке, за ужином, залпом хотела хлебнуть стакан воды, но перепутала его с самогоном, который шустро подогнал ей гостеприимный Кузьмич. Сижу и начинаю переживать, реально долго не выходит, может че случилось?!
— Коротышка?! Ты там жива?
Костяшкой указательного пальца постучал по небольшому окошку, пытаясь дозваться этого енота полоскуна, но в ответ тишина. Да ну нахрен?! Часто подхожу к хлипкой двери и прислушиваюсь… Тихо…. Уже прошло достаточно времени. Да и в окошке её тень не мелькала.
— Малая, твою мать?!
Подрываюсь и залетаю в предбанник, прислоняюсь к дубовой двери и ловлю каждый шорох. Ни звука, дергаю ручку, закрыто с обратной стороны на засов. Рывком, обеспокоено ломаю дверь и забегаю внутрь. Ничего не видно, вокруг лишь витают тучи горячего пара. Но на полу замечаю лежащую без сознания язву.
— Черт! Лиза?! Слышишь меня?! Очнись, Лиза!
Подлетаю, падаю на колени рядом, нависая над ней, сердце бешено стучится, сам испугался, что с ней может что-то случится, настоящий ужас окутывает с ног до головы. Хватаю её за хрупкие плечи и пытаюсь прослушать её дыхание.
— Че за нахер?!
Не понимаю ни черта. Неужели не дышит?! Действую чисто на адреналине, обхватываю её лицо и принимаюсь делать искусственное дыхание, касаясь своими губами её.
— Ммм… Как ты испугался, бедненький…
Ошарашено отстраняюсь от неё как от огня, она же дерзко приподняв бровь, буравит меня победным взглядом.
— Ты что вытворяешь?! Я же подумал что с тобой что-то случилось, идиотка!
Перевожу тяжелое дыхание, все так же нависая над ней. До чертиков испугался, а она решила в игры поиграть.
— Видимо, все же тебе не плевать на меня, м?
— Овца безмозглая! Иногда мозги включай! Жить надоело?!
Рычу, от злости и кулаком ударяю по трухлявым доскам. Оба тяжело дышим, жара невыносимая, воздух накален до предела. Глазами скольжу по её влажному телу, на котором еще не испарились прозрачные капельки воды. Наши глаза прикованы друг к другу.