– Опасаюсь, но не «ковида». Видимо, ты не знаешь, что вирус передается воздушно-капельным путем.
– Серьезно? – удивилась.
– Ты спрашиваешь человека, который пять лет носит военный респиратор, серьезен ли он? Да, серьезно.
– Хм… Только тут, в поселке, нет зомби, которые могли бы тебя заразить.
– Зато есть полно бессимптомных носителей. И ты, скорее всего, одна из них.
– Да ну брось, это байки.
Я хмыкнул.
– Сколько в поселке зданий с решетками на окнах?
– Э-э… Одно.
– В нем расположен карцер или изолятор?
– Нет, больница.
– А теперь подумай, почему в здании с решетками на окнах находится больница, а не карцер.
Сабрина зависает, затем делает робкую попытку согласовать реальность со своей зоной комфорта:
– Ну так в больнице медикаменты, самый большой дефицит…
– Большая часть медикаментов находится на складе, а не в больнице. Еще попытка?
– Ну ладно, и почему?
– Потому, что любой «тяжелый» пациент может в любой момент двинуть кони, и всегда есть вероятность, что он может обернуться. Решетки на окнах спасут остальной поселок, не позволив зараженным выбраться. Ты не знала?
Сабрина молча налила чай в пластиковую бутылку и только потом заметила:
– Ну я-то слыхала о случаях, когда люди превращались, не будучи укушенными, но не верила…
– Не далее как несколько часов назад умирающий бандит ожил и загрыз своего подельника. Хотя его кусал только мой автомат. Такие дела. В общем, может статься, я в зоне изоляции последний человек, не зараженный вирусом.
Она вздохнула и перевела разговор в другое русло, менее мрачное:
– Ах, печалька. Мне давно хочется посмотреть, какое лицо у самого упоротого в мире мента, а твой респиратор, как назло, с тонированным стеклом. Шучу. Ты сколько сахара в чай кладешь? В смысле, клал?
– Две ложки. А что, у вас тут сахар появился?! – удивился я.
– Ой, да откуда? Просто поисковая партия нашла микроавтобус с «сахаром для диабетиков». – Сабрина показала мне небольшой белый тубус с кнопкой сверху. – Вот. Это на самом деле не сахар, а подсластитель с нулевой калорийностью, не усваивается. Вкус сахара есть – самого сахара нет. Спецом для диабетиков. Одна таблетка – одна ложка сахара. Ну примерно.
Накидав в литровую бутылку шесть таблеток, девушка закрутила крышку и отдала мне.
– Спасибо. Выпью вечерком у костра.
– Разбалтывай перед питьем, потому что этот недосахар оседает на дне.
Тут открылась дверь и вошел Капитан, а с ним парень, которого я уже видел когда-то на складе, с ящиком. Парень принялся выгружать на стол банки с тушенкой, несколько пачек патронов и четыре чуть помятые, но запечатанные пачки сигарет.
Капитан устало плюхнулся в свое кресло и вынул фляжку с каким-то напитком, а я принялся складывать гонорар в свой ранец.
– В общем, лейтенант, за новой «торпедой» обращайся сразу в мастерскую к веломастеру, он знает, что ты придешь, и на месте разберется, какая именно подходит к твоей «лошадке». Выпьешь маленько? Коньяку уже десять лет примерно…
– Звучит заманчиво, но я на службе не пью. Все равно спасибо.
– Хм… Ладно, сейчас соображу, куда бы тебе перелить…
– Не стоит. Не думаю, что мое дежурство закончится в обозримом будущем.
Капитан вздохнул, а Сабрина крепко удивилась:
– Ты что же, на этом своем «дежурстве»… целых пять лет?!
– Увы. С «того самого» дня, и сменить меня некому. Все остальные мои коллеги сбежали, померли либо стали зараженными.
Капитан налил себе в колпачок фляжки, опрокинул, шумно втянул носом воздух и сказал:
– Слушай, лейтенант, я уже давно спросить хотел, да все как-то не спросилось… Ты на полном серьезе продолжаешь считать себя на службе и все такое?
– Ну да. А почему тебе это кажется странным?
Он пожал плечами.
– Ну как… Вот смотри, нас тут мало того что бросили, так еще и заперли, как зверей, обнесли стенами, автоматическими пулеметными вышками… Вот так обошлось с нами наше родное правительство. Ну и тебя до кучи тут бросили. А ты все продолжаешь считать себя слугой закона, который с тобой обошелся совсем незаконно… Хотя я тебя в чем-то понимаю. Считать себя слугой закона как-то приятнее, нежели просто охотником за головами.
Я покачал головой.
– Как ты хочешь, чтобы я тебе ответил, как гражданин или как работник правоохранительных органов?
– Хм… Давай и так, и так.
– Как гражданин я очень огорчен, что моя страна не смогла должным образом справиться с катастрофой, но рад, что справилась хоть как-то. Когда нельзя спасти всех – приходится спасать хоть кого-то. Любые попытки спасти всех привели бы к гибели всех. Просто чтоб ты понимал: в тот момент, когда я в последний раз связался с командованием, во всем мире умерли или заразились уже четыре миллиарда человек. На кону стояло выживание не страны, а всего человечества. Да, меня огорчает, что пожертвовали именно мною, но так уж вышло, что кем-то надо было жертвовать. Да, а еще стоит вспомнить, что индусы свои «зоны изоляции» не стали обносить пулеметными вышками, а просто зачистили зарином, убив вообще всех. Ты же в курсе, что среди нас заражены все или почти все, да? Ну а нас просто изолировали, хотя могли бы и десяток бомб сбросить, мегатонн по пятнадцать каждая. Но нет, сбрасывают контейнеры – и на том спасибо.