– Угу, угу… Самое циничное, что нас обнесли не только Стеной, но и «глушилками». Нас вообще лишили возможности хотя бы связаться с внешним миром. Полностью. Те, у кого оставались родственники в других местах, даже не могут узнать об их судьбе. Какое скотство…
Я вздохнул.
– Понимаю. Но как специалист по экстренным ситуациям, я полностью поддерживаю это решение. На месте своего верховного командования я поступил бы точно так же. Обнес бы очаг пандемии стенами, пулеметами и глушилками. Прервать связь зараженных с внешним миром – ключевой момент, понимаешь?
– Нахрена?! – возмутилась Сабрина.
– Ну просто для примера… Вот есть в зоне некая смазливая милашка по имени Сабрина. Положим, она выходит на связь с радиолюбителем извне, они общаются, парень влюбляется и предпринимает попытку спасти свою возлюбленную. И вдруг ему это даже удается… И вот вирус, носителем которого является Сабрина, выходит на свободу – что чревато гибелью новых миллионов или даже всего человечества. Нельзя этого допустить. Потому поставили глушилки, чтобы исключить контакты и координацию между тобой и твоим потенциальным спасателем. Жестоко? Нет, гуманизм невероятный. Потому что индусы таких как ты просто убили. Всех. Просто всех. Пятьсот миллионов человек – и обратившихся, и здоровых, и старых, и младенцев – за сутки отправились к праотцам без разбору. Власти Индии уничтожили половину населения своей страны, чтобы спасти другую половину. Вот где жестокость, да и то от безысходности, и я даже не уверен, а была ли эта жертва не напрасной и жива ли сейчас та вторая половина. И потому всем нам следует быть благодарными за то, что нас обнесли стенами, а не потравили зарином. Такие вот дела.
– Что ж, точка зрения неприятная, но не без аргументации, – вздохнул Капитан.
– Ага. А насчет меня – нет, я не охотник за головами. Я продолжаю оставаться на службе и делать то же, что и ранее. Просто теперь к следственным обязанностям добавились судейские, прокурорские и так далее. Меня ведь никто не увольнял, правильно? Я все еще на дежурстве. Да, выглядит, что я охочусь за теми, за кого платят – но нет. Я охочусь за преступниками, и порой бесплатно. А то, что теперь мои услуги стали платными для тех, кто может заплатить – ну, раньше было то же самое. Только тогда каждый гражданин скидывался на работу правоохранительной системы, в виде налогов, независимо от того, нужна ему помощь или нет. Но поскольку налоговая служба тоже поголовно вымерла или разбежалась – приходится взымать средства на поддержание деятельности точечно, с того, кому помощь нужна в данный момент.
– Резонно, – кивнул Капитан. – В общем, спасибо, что восстановил справедливость и разобрался с уродами. Заходи, если что, хотя лучше, чтоб ты приходил сам по себе, а не по вызову…
– Конечно. Я смогу в мастерской рацию подзарядить?
– Без проблем.
– Тогда я пошел, бывайте.
Я покинул кабинет Капитана и здание, взял велосипед и отвел его в велосипедную мастерскую. Велосипеды остались единственным видом транспорта в зоне изоляции, так что и они сами, и детали к ним очень ценятся, а веломастерская всегда завалена работой.
Здешний веломеханик мне давно знаком: не первый раз он обслуживает моего двухколесного товарища. Мужиковатого вида тип, но на самом деле довольно образован, был где-то инженером, а внешность деревенщины – из-за бороды, неаккуратно подрезанной.
– Здорово, – сказал я.
– Привет, Шериф. Я призабыл, чего там тебе к нему надо?
– Блок шестерен передачи заменить, поистерся совсем.
Он мельком осмотрел заднее колесо моего велосипеда и изрек:
– Стандарная "шимановская" "торпеда", ничего сложного.
– Ты можешь сразу же и заменить?
Он почесал затылок:
– Ну как бы проблемы нет, только придется обождать, у меня завал, как обычно.
Я вынул из кармана пачку сигарет – стандартная валюта, менее ценная, чем патроны, но самая ходовая.
– Это поможет ускорить процесс?
Сигареты, конечно же, вопрос решили сразу: у мужика мелкая дочка, так что лишний доход на самом деле лишним не будет.