Жизнь у Греты всегда складывалась непросто. И тот факт, что она нужна Питеру, придавал ее существованию особую осмысленность, никогда прежде она не испытывала такого чувства. Когда человек кому-то нужен, он сразу становится сильным, цельным, в нем просыпается особая уверенность. Грета крепко сжала кулаки, решительно вскинула голову и прошла сквозь строй репортеров в зал суда. А затем заняла свое место на скамье подсудимых.
Минут пять спустя вернулась на свое свидетельское место и старая экономка Робинсонов. Уселась в той же позе, с сумочкой на коленях.
— Готовы продолжить, миссис Мартин? — спросил судья, глядя на нее сверху вниз.
— Готова.
— На том основании и по тем правилам, о которых я говорил вам перед ленчем?
Миссис Мартин ответила коротким кивком.
«Нет, держать язык за зубами она все равно не будет, — подумал Майлз Ламберт. — Так что надо быстрей решать, как лучше беседовать с этой дамочкой».
Но у Джона Спарлинга было еще много вопросов к свидетельнице.
— А теперь, миссис Мартин, мне хотелось бы вернуть вас к тому дню, когда произошло убийство. К тридцать первому мая прошлого года. Где вы находились в тот день?
— Находилась в доме до пяти часов вечера. Выехала с Томасом на своей машине.
— Куда вы направлялись?
— К сестре в Вудбридж. Я часто езжу к ней вечером по понедельникам и остаюсь на ночь. Вторник у меня выходной.
— Томас направлялся туда же?
— Нет. Я довезла его до дома его друга во Флайте. Он собирался переночевать там.
— Кто договаривался об этом его визите? Вы?
— Нет. Грета сказала, что миссис Болл, мать того мальчика, друга Томаса, звонила ей и пригласила его приехать. Ну и я просто его подвезла.
— Вы обсуждали это приглашение с леди Энн?
— Нет. Подумала, что она наверняка в курсе.
— Ну а чем вы занимались до того, как выехали из дома?
— Да чем обычно. Проверила все окна и двери, хотела убедиться, что заперты.
— Какие именно двери?
— Дверь в дом, калитку в северной стене. Я всегда проверяю еще и восточную калитку, ту, что ведет к пляжу. Ну а потом проехала через западные ворота и заперла их за собой.
— Но еще остается калитка в южной стене. Что было с ней?
— Ну, ее вообще почти никогда не используют. Сплошь заросла розами леди Энн. Эту калитку я никогда не проверяю.
— Ясно. Так, теперь расскажите нам о калитке в северной стене.
— Но я ведь уже сказала. Заперла ее перед отъездом, а ключ повесила в коридоре у задней двери. Как всегда. И когда уезжала, все двери в доме были заперты, за исключением главной. Ее я оставила открытой.
— Ну а окна?
— Все были закрыты. И внизу, и наверху. За исключением окон в гостиной, где находились миледи и сэр Питер.
— А где была подсудимая?
— В кабинете. Работала за компьютером.
— А окна в этом кабинете?..
— Были закрыты.
— Итак, продолжим, миссис Мартин. Сколько было времени, когда вы подъехали к дому Боллов?
— Чуть меньше половины шестого. Помню еще, Томас всю дорогу жаловался, что не хочет к ним ехать. У миледи начался приступ мигрени, думаю, он хотел остаться дома с ней.
— Вы сказали, что перед вашим отъездом леди Энн и сэр Питер находились в гостиной?
— Да, так оно и было. Она лежала на диване. Нет чтобы пойти наверх и улечься в постель. Наверное, хотела провести с сэром Питером немного больше времени, ведь он собирался уезжать.
— А когда он должен был уехать?
— Поздно вечером. Вместе с Гретой. Должен был вернуться в Лондон, где назавтра, прямо с утра, у него была назначена какая-то важная встреча.
— Благодарю вас, миссис Мартин. А теперь хотелось бы затронуть совсем другой вопрос. Вы знали фамильные драгоценности леди Энн?
— Еще бы мне не знать. Следила за ними лет тридцать, если не больше. Знаю каждый камушек в каждом ожерелье. А теперь все они пропали. Изумруды, рубины, бриллианты. Прекрасные были вещи.
Голос экономки немного потеплел при упоминании драгоценностей, и Майлз Ламберт вдруг представил эту старую даму перебирающей костлявыми пальцами замечательной красоты браслеты и ожерелья, облизывающей бледные губы при виде сверкающих бесценных камней.
— И вы подготовили вот этот список вещей, украденных из сейфа в спальне леди Энн в ночь убийства?
Спарлинг протянул документ мисс Хукс, та, в свою очередь, передала его свидетельнице. Экономка не стала читать его сразу. Открыла сумочку, достала очки в простой черной оправе. Надела их, защелкнула футляр, сунула его в сумочку и уж затем защелкнула саму сумочку. Щелк, щелк. Эти громкие звуки разнеслись по всему залу. Майлзу показалось, будто старая дама очень довольна тем, что произвела такой шум в зале суда. И вот наконец она поднесла список к заостренному носу и начала водить костлявым пальчиком по строчкам.