– Расскажите мне историю, Джордж, – просила она, и, пока мокрый снег стучал в окна, он с улыбкой принимался повествовать о странствиях Одиссея или падении Трои. Выражение его лица становилось мечтательным, а голос – сонным и глуховатым. Мэри Сетон и Клод Нау сидели на кушетке и слушали. Джордж умел рассказывать истории так же хорошо, как Риччио исполнял песни.
Это помогало коротать темные холодные дни, с их наползающей сыростью и морозными туманами. От Босуэлла по-прежнему не приходило никаких известий.
Прежде чем они сумели разработать план действий, наступил март. Рождество пришло и ушло; для Марии оно выдалось серым и безрадостным. Лорды наконец огласили свое отношение к ней. Отбросив всякие надежды на «спасение» Марии от Босуэлла (или, скорее, от ее безумной страсти к нему, в зависимости от официальной версии событий), теперь они называли ее убийцей, как и его. Они опубликовали компрометирующие письма, которые, по их словам, доказывали, что она планировала гибель своего мужа и заманила его в Эдинбург по указанию своего любовника Босуэлла. Лорд Джеймс, как добросовестный регент, прислал в Лохлевен герольда – в соответствии со старинным шотландским обычаем, согласно которому лишение титулов и объявление вне закона любого титулованного дворянина должно было провозглашаться в присутствии монарха. Ей зачитали акт Тайного совета и сообщили, что поместья лорда Босуэлла конфискованы и частично переданы в управление Мейтленду и Мортону.
Алый плащ герольда, расшитый золотом, и знамя со львом на носу лодки были яркими пятнами посреди того тускло-серого дня, когда он прибыл на остров. Он встал перед Марией и прочитал:
«Причиной, побудившей нас взяться за оружие, захватить августейшую особу пятнадцатого июня прошлого года и удерживать оную под стражей в замке Лохлевен, послужило ужасное и постыдное убийство короля Генриха, законного мужа королевы, совершенное десятого февраля прошлого года по замыслу и наущению вышеупомянутой королевы, о чем свидетельствуют ее многочисленные письма, составленные ею и подписанные собственноручно, а затем направленные Джеймсу, графу Босуэллу, главному исполнителю вышеупомянутого убийства, а также заключение бесстыдного и неподобающего брачного союза с ним. Достоверно установлено, что она принимала тайное и деятельное участие в замысле и совершении убийства вышеупомянутого короля, ее законного мужа, осуществленного Джеймсом, графом Босуэллом, вместе с его сообщниками и соучастниками. В силу вышесказанного, она заслуживает всего, что было или будет предпринято по отношению к ней».
Выполнив свою официальную обязанность, герольд вернулся в лодку и уплыл, оставив жителей замка стоять на причале и смотреть ему вслед.
С тех пор Мария удвоила свои отчаянные попытки найти какой-нибудь способ для бегства и одновременно старалась вести себя как сломленная и покорная женщина, которая находится под тщательным наблюдением.
Она могла рассчитывать только на Джорджа, хотя его младший родственник (мог ли лэрд иметь собственного бастарда?) по имени Уильям Дуглас тоже рассматривался как возможный кандидат. Он приходил и уходил по собственному желанию, а члены семьи относились к нему как к ребенку, хотя ему было почти пятнадцать лет.
Первый план, предложенный Джорджем, заключался в попытке собрать на берегу группу роялистов: они захватят большой личный баркас лэрда, пришвартованный у его поместья, ночью приплывут к замку и возьмут его приступом с помощью Джорджа, который будет помогать им изнутри. К несчастью, лэрд услышал о возможном заговоре от неизвестных осведомителей и крепко запер баркас, приставив к нему охрану. Потом Джордж предложил устроить засаду со своими людьми – теми самыми роялистами – в руинах монастыря на заброшенном острове Святого Серфа посреди озера. Если Мария убедит лэрда и тот позволит ей отправиться на соколиную охоту, то по прибытии лэрд со своими слугами столкнется с превосходящими силами противника, а Мария сможет уплыть на свободу.
Но это подразумевало множество других людей и необходимость совершить два быстрых марш-броска по воде: до острова Святого Серфа, а потом до берега. В какой-то момент Джордж решил, что будет проще спрятать Марию в большом коробе и под удобным предлогом отправить его в Кинросс.
– Нет, это глупо, – возразил молодой Уильям. – Всегда лучше полагаться на собственные ноги. Пусть королева покинет остров, замаскировавшись под кого-то другого. Это будет надежнее.
Он имел странную привычку дергать головой при разговоре, отчего казался туповатым, хотя это было совсем не так.