Но если на лице сийха читалось лишь удивлённое вожделение, то евнух, как отметила Джахиза, кинув на того быстрый взгляд, недовольно нахмурился. Шайтан с ним, переживёт, решила она и, уперевшись ладонями в необъятные плечи супруга, принялась двигать тазом — сначала неспешно, по кругу, затем всё энергичнее и с большим размахом.
Отлично, подумала она, глядя, как сийх под ней слегка закатил глаза и хрипло задышал. Идеальная позиция. Теперь осталось лишь незаметно протянуть руку и вытащить из-под подушки шпильки… Первые две — одновременно, одной рукой — в глаз, второй — под кадык. А затем и третью — меж рёбер, прямо в сердце. Когда ошарашенный евнух поднимет шум и приведёт стражу, его господин уже будет мёртв.
Но только не сейчас. Ещё немного, ещё несколько мгновений блаженства…
Деревянный стук, негромкий и деликатный, всё же заставил её испуганно вздрогнуть. Повернув голову, она увидела, что евнух недовольно стучит своей писчей палочкой по каркасу свитка.
— Ох, и верно, — вымолвил сийх, и в следующий миг растерянная Джахиза снова оказалась под ним, спиной на подушках. — Прости, о прекрасная возлюбленная, но семя должно течь вниз.
Всего-то. А она уже было решила, будто её смутные подозрения насчёт того, что любимчик сийха — чародей, оказались правдой.
Мощный толчок дал знать, что у супруга закончились силы и терпение сдерживаться; то же читалось и на его лице. Ещё толчок, ещё… О, самое время. Он вне себя от страсти, он даже не поймёт, что случилось…
Рука метнулась к заветной подушке, но замерла на полпути… Какое же сладкое, тягучее чувство, какой безумный ритм… Нет, на свете не существует ничего важнее него, и ни у кого нет права это останавливать! Ведь сейчас… Вот прямо сейчас…
Тонкие пальцы, так и не дотянувшиеся до заветного серебра, яростно сжали подушку. Из горла вырвался полустон-полукрик. Сумасшедшая тугая волна неведомого прежде наслаждения накатила, потопила, унесла сознание прочь…
И даже онемевшим от трения и удовольствия лоном она ощутила, как бьёт внутрь тугая струя сийхова семени.
— Ты — самый прекрасный и драгоценный из всех сорванных мной цветков, возлюбленная Джахиза, — произнёс сийх и запечатал свои слова нежным поцелуем.
Волна блаженства отступала, обнажая острые камни страха, стыда и ненависти к себе. Задание не выполнено. Сийх живее всех живых. А вот её саму, по всей видимости, теперь ждёт случайная гибель где-нибудь на просторах дворца… В лучшем случае — мирная смерть во сне в крохотной гаремной спаленке.
Евнух закончил царапать свиток своей палочкой и подскочил к господину, чтобы с поклоном подать белую тряпицу. Джахиза полежала ещё немного, как было ей велено наставниками перед походом в спальню супруга, и лишь затем медленно поднялась. Безразлично скользнула взглядом по размазанному пятнышку крови на белых простынях, подхватила и мигом закрепила на бёдрах юбку, шагнула к подушке, под которой так и лежали драгоценные шпильки…
Но её неожиданно опередил евнух. Он ловко выудил украшения из-под бархата, впился в них цепким взглядом, а затем протянул сийху, многозначительно приподняв брови.
Сердце Джахизы поперхнулось, хоть она и без того уже чувствовала себя обречённой. Почему-то отчаянно не хотелось, чтобы супруг заподозрил правду — то, ради чего она на самом деле оказалась в его объятьях.
— Ты прав, — произнёс повелитель, принимая из его рук одну из шпилек и с любопытством вертя её в пальцах. — Такой и убить можно.
Он шутливо ткнул остриём себе в шею, потом поднёс к глазу, а потом — к виску.
— Простите неразумную, о дражайший супруг, — второй раз за всё это время подала голос Джахиза. — Не соблаговолите ли милостиво вернуть мне украшения, ибо благороднейшая смотрительница гарема очень ревностно следит за драгоценным имуществом…
— Не беспокойся, — перебил сийх. — Я отправлю к благороднейшей слугу подтвердить, что я оставил эти опасные штуки у себя. А заодно при случае поинтересуюсь у неё, о чём она думает, когда снабжает ими моих жён. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь из девушек ненароком навредил себе.
Джахиза глубоко поклонилась и выпорхнула из-под балдахина. Сердце снова колотилось, как ненормальное.
Превосходно. Теперь можно будет вывернуться, всего лишь объяснив, что у неё отобрали оружие прежде, чем она смогла его использовать. И, конечно, намекнуть, что сийху очень понравилась ночь с ней — так понравилась, что вряд ли он упустит возможность выбрать её в следующий раз. В последнем, кстати, и правда можно было не сомневаться.