— Пятый, можешь, пожалуйста, принести кулоны? — тихо попросила вторая глава. — Мы не можем уйти с этого места, пока не выясним, что с вами.
— Все кулоны нести?
— Да, — кивнул директор. — Ты не сможешь открыть сундучок, в который я их положил. Поэтому неси все.
— Хорошо, — пятый поклонился и исчез.
— Черт… — первый глава отошёл от магов и устало оперся о ствол дерева.
— Гут? — последовал за ним директор.
— Я ужасный глава. Я всю дорогу говорил этим детям, что они напрасно волнуются, что нам хватит простого разговора. Я считал, что это совершенно безопасная вылазка. Я не смог здраво оценить ситуацию и заметить такие важные вещи. В моем лагере жил тортур, а я этого не замечал. Я позволил тортуру убить мою подчиненную. Позволил смертнику вновь убить. Я совершил столько ошибок! Я не достоин быть главой.
— Эй-эй, Гут, — взял мужчину за плечи Фолквэр. — Посмотри на меня. Помнишь, что я сказал тебе, когда ты проходил собеседование, чтобы стать первым главой? Быть первым, значит не просто принимать решения. Я тебе говорил, что, если ты станешь во главе совета, то обречёшь себя на вечные мучения. Ты несёшь на себе груз решений в одиночку. Да, сейчас ты совершил ужасную ошибку, из-за тебя я потерял двух лучших студентов, но разве ты мог знать, что тортур вернётся? Восемь лет назад, все пять глав были на том месте. И все пятеро видели, как последний тортур канул в небытие. Ни у кого из нас не возникло мысли, что чудовище выживет. А значит, его возвращение — это наша общая ошибка. Гут, ты уже давно не тот мальчик, каким я тебя встретил. За все годы, которые ты руководишь советом, наша страна буквально расцвела. Мы уничтожили десятки тортуров, победили в войне, смогли узнать очень многое о ночных тварях. И все благодаря только твоим решениям. Разве я не прав? Все люди совершают ошибки, на то мы и люди.
— Я совершил их слишком много.
— И что теперь? Считаешь, что прошлый первый глава был прав?
— Что? — Гутлеиф поднял на Фолквэра удивленный взгляд.
— «Этому парнишке не место среди глав. Он никогда не станет достойным титула первого главы. Будьте уверены, он приползет в совет на коленях и будет молить об отставке». Это были его последние слова, перед тем, как он покинул совет. Помнишь, что ты тогда ответил?
— «Если вы так думаете, то мне вас жаль, потому что я скорее отдам жизнь за свою страну, чем отступлю. Я поведу всех магов за собой и не позволю им разочароваться во мне», — тихо ответил мужчина.
— Ну так что, неужели отречешься от своих слов?
— Фолк, ты сам сказал, я не тот парень каким был…
— Отречешься?
— Без магии я бесполезен для совета.
— Гут, я преклонил перед тобой колено не из-за твоей силы. Я видел в твоих глазах желание побеждать. В твоей голове рождались сотни планов, как одолеть противника и улучшить нашу жизнь. Я сказал, что ты достоин быть первым главой, потому что видел в тебе не сверхсильного солдата, а мудрого руководителя.
— Но, директор, ты всегда был мудрее меня, почему тогда ты не первый?
— Потому что я не умею быстро принимать верные решения… я не буду тебя останавливать, но хорошо подумай, прежде чем сказать остальным, что ты не достоин быть главой, — Фолквэр отпустил плечи Гутлеифа и слабо улыбнулся.
— Главы, — раздался на поляне голос второй главы. — Пятый вернулся.
— Идем, — откликнулся третий. — Гут, мы тебе поможем. Вторая власть — это не только ты, это все главы. Мы одобрили твои действия, а значит, мы тоже ошиблись. Но никто из нас и не думает сдаваться. Не сдавайся и ты. А теперь пойдем, нас все ждут.
— Простите меня, директор…
— Это обязанность каждого учителя, помогать своим ученикам. Кроме того… я же твой друг, я не брошу тебя в беде.
— Спасибо тебе, Фолк, — прошептал Гутлеиф.
— Всегда пожалуйста. Только прошу не зови меня директором.
— Но ты же зовешь меня учеником, — хлопнул друга по плечу первый глава. — Пойдем к остальным.
Маги собрались на поляне вокруг сундучка, который должен был ответить на многие вопросы.
— Открывайте, третий, — попросила вторая.
— …åpne, — Фолквэр коснулся пальцами крышки сундучка, заставив ее открыться. — … четыре кулона… — не поверил он своим глазам. — Они потрескались.
— Первый, четвертый, Теодор и Джонас, пламя в ваших кулонах исчезло, — поднесла один из кулонов к глазам вторая.
— Тортур забрал из нас всю магию, — прикусил губу четвертый. — Пыточник…
— А кулоны детей? — наклонился к сундучку первый глава.
— Кулон Беренда просто потух. Мальчик умер, — вздохнула вторая. — Кулон Финиции тоже…
— Подождите! — остановил ее четвертый. — Разве вы не видите? Мое солнце жива.
— Что? — все повернулись к парню.
— Ее кулон… Я вижу в нем угасающий огонек… — всматривался в многогранник глава.
— Но она не подает никаких признаков жизни. Я лично ее осмотрела, — нахмурилась вторая.
— Проверь ее на остаточные заклинания, — приказал Гутлеиф женщине.
— Но ее ранили в сердце…
— Проверь.
— Хорошо, — вторая опустилась на колени рядом с девушкой. — …søk etter rester av magi, — прошептала она, склонившись над телом.
Появилось тусклое свечение, похожее на голубой огонь. Оно металось между рук главы, в поисках остатков магии. Вскоре огонек замер, остановившись над сердцем девушки, и, взмыв на уровень глаз главы, исчез.
— На ее сердце лежит остаточное заклинание, — вынесла вердикт женщина.
— Как давно? — спросил первый.
— Оно было наложено прошлым утром, до рассвета.
— Что это за заклинание?
— Я… я такого не знаю… — в недоумении прошептала глава.
— Уверена? — Гутлеиф сел рядом.
— Да. Я никогда не ошибаюсь в этом, первый. Заклинание накладывала сама девочка. Думайте скорее, что это может быть. Оно поддерживает жизнь девочки и продержится еще не больше семи минут. Не сможем понять, что это, Фрауль умрет.
— Она не могла не проговорится об этом… Ищите подсказку в ее речи за последние два-три дня, — задумался третий.
— Она, когда мы только собирались… — после недолгого молчания подал голос четвертый. — Она что-то сказала кулонам. Что-то вроде клятвы…
— «Я буду сражаться, пока во мне течет магия», — процитировал Теодор.
— Обычно в таких случаях говорят «течет кровь», — заметил директор.
— Фин не могла ошибиться, когда приносила клятву, значит… — начал первый.
— Четвертый, дай кулон, — перебила мужчину вторая.
Парень покорно протянул женщине кулон, и она, выдернув нить, служащую цепочкой для многогранника, положила его на сердце Финиции. По телу девушки к сердцу начали стекаться тонкие, едва заметные серебристые ручейки, обвивающие кулон, словно заворачивая его в себя. Ярко вспыхнув, они начали медленно погружать многогранник в тело Финиции, вдавливая его в кожу. И меньше чем за минуту кулон исчез под одеждой девушки.
— Шио! — закашлявшись, выкрикнула Финиция, приподнимаясь на локтях, но сразу же упала обратно.
— Она жива! — Не верили своим глазам маги.
— Вторая, быстро неси ее к себе в лечебницу. Лично окажи ей помощь, — приказал первый. — Фрауль должна выжить.
— Поняла вас, — кивнула женщина и в эту же секунду исчезла.
— А нам что делать, глава? — ждали дальнейших указаний маги.
— Третий, пятый, доставьте нас в королевский университет магии, после этого сразу же отправляйтесь в совет, необходимо сообщить важную новость… Тортуры вернулись.
========== Глава 21. Хочешь стать тортуром? ==========
— Как ты, Гер? — повернулся к другу Шио.
Фрауль прыгал по верхушкам деревьев, крепко держа Герберта за руку. Они уже были далеко от той поляны, где совсем недавно их нашли маги.
— Ты правда тортур? — стараясь не смотреть на парня, спросил Герберт.
— Как видишь, да. Боишься меня?
— Нет… совсем чуть-чуть. Что ты будешь делать со мной дальше?
— Помнишь, я сказал, что мы похожи? Гер, ты хочешь стать тортуром? — Шио остановился и заглянул в глаза друга.