- Ох, мама… - тихо вздохнул он.
- Мама? – спросила Маргарита, нахмурившись. Она подошла чуть ближе и изящно опустилась в маленькое кресло. Она гармонично смотрелась в гостиной, словно всю жизнь и была здесь. Вампир громко сглотнул, ощущая странное покалывание в груди.
- Она смогла бы объяснить, - улыбнулся он грустно, - что ты чувствуешь, когда приказываешь им?
- Честно? Не знаю, - ответила графиня, - на самом деле я просто шла в темноте, и подумала, что они могли бы зажечь свет.
- И сразу получилось? – удивленно вскинул брови Алессандро.
- Да, - усмехнулась девушка, - и тогда я проверила, работает ли это на чем-нибудь другом.
- И как? – спросил мужчина, усаживаясь в кресло напротив.
- Не на всем, - созналась девушка, - но ужин я могу попросить!
Тут же словно из ниоткуда стали появляться блюда, красивая посуда и графины с напитками. Невидимые быстро накрыли на стол и пододвинули стулья для хозяев.
- Ух ты, - улыбнулся вампир, поднимаясь и приглашая даму, - значит теперь мне не стоит волноваться о том, чтобы вам было комфортно и сытно.
Ужин прошел в молчании. Лишь когда исчезли тарелки и на столе остались только бокалы с вином, Маргарита не выдержала и нарушила тишину:
- Какой она была? Ваша мама?
Мужчина задумчиво посмотрел на огонь в камине. Он не торопился с ответом, но через некоторое время все же начал рассказ.
- Она была удивительной, - улыбнулся он, и в улыбка его была теплой и искренней, - может быть, ты чем-то похожа нее. Она была очень спокойной, но в то же время, управляла всем и сразу. Как-то незаметно для всех, но она держала на плечах и хозяйство, и троих детей, и часть королевских дел. Я никогда не видел, чтобы она злилась или плакала. Кроме одного раза…
- Когда она умирала? – тихо спросила Маргарита.
- Когда она смотрела, как умирают ее дети, - ответил Алессандро. Его лицо снова стало жестким. – Мы с отцом были на границе, когда в замок пробралось человеческое чудовище. Он был хитер, и довольно неплохо знал о вампирах. Заранее подмешал в еду отвар, ослабляющий силы. Тогда и напал, исподтишка. Ни слуги, ни мать, ни мой брат не смогли ему противостоять. Сначала он убил брата и сестру, а потом мать. Последним был наш слуга, который оказался рядом с семьей. Он принял его за меня, и долго истязал, не жалея сил и фантазии. Только я тогда уже прилетел в замок, и видел это. Многого мне стоило тогда не обнаружить себя.
- Почему? – спросила Маргарита, догадавшись о том, кем был тот монстр, - Вы смогли бы одолеть Равесьеля, ведь Ваша сила никуда не делась…
- Мы не знали всех планов врага. А еще, пророчество уже начало сбываться, и мы с отцом решили, что если дело пойдет именно так, то лучше нам сделать вид, что королевство пало. Скрыться из виду на эти девятнадцать лет и ждать, наблюдая за вами.
Маргарита выпила еще немного вина и снова посмотрела на вампира:
- И все-таки я не понимаю, зачем вам понадобилось это пророчество. Разве мало было своей силы? Что я могу дать – безграничную власть и возможности? Не понимаю…
- Мало, - подтвердил Алессандро, - так уж вышло, что наша магия оказалась на исходе. Это происходило медленно, но с каждым новым поколением силы оставалось все меньше. Поэтому мы привлекали человеческих магов: мы могли научить их управлять своим даром, а они в ответ работали на нас.
- Тоже рабы? – скривила губы девушка.
- Милая, - вдруг склонился к ней вампир, и его горячее дыхание легким ветром прикоснулось к ее щеке, - ты нас кем считаешь? Тиранами? Может, сразу демонами?
Маргарита чуть повернулась к нему, и замерла: они соприкоснулись носами. Он задержал дыхание.
- А если и так? – тихо выдохнула девушка.
Он провел носом по ее щеке и склонился чуть ниже, касаясь губами нежной шеи. Вдохнул ее аромат, смешанный с запахом лаванды, почувствовал пульсирующую жилку и ощутил прилив жажды.
- Если так, то я в замешательстве, ангел, - насмешливо прошептал он, - то ли доказать вам обратное, то ли, - он резко отодвинулся от нее и надменно прищурил глаза, - заставить вас смириться.
Графиня растерянно смотрела на него, словно ожидая чего-то, но Алессандро не мог сдержать себя. Он чувствовал слишком много и слишком ярко, и это испугало его. Он сжал челюсти и поднялся.