Девушка в отчаянии заламывала руки, исповедуясь приходскому отцу, однако с его стороны встречала лишь пренебрежение, перерастающее с каждым днём в обвинение. Открыто ходить по деревне, юная дева боялась, сталкиваясь каждый день со все более враждебными взглядами. Лишь шестеро живущих вместе женщин если и смотрели на неё, то лишь с любопытством. Казалось, они загадали ей загадку, и все ждут, когда она даст им правильный ответ. Патрисия, самая привлекательная из них, порой подкармливала голодающую девушку. Иногда Клодия встречала её в лесу, будто случайно проходящую теми же тропами. Каждая такая «случайность», грела юное сердце и давало немного сил дожить до следующего дня. Крепкая черноволосая красавица часто рассказывала про лесное озеро, к которому ведёт любая тропинка, на какую ни ступи. Голосом сказочницы, она ведала Клодии, что всякий искупавшийся в этом озере получает то, чего желает больше всего на свете.
«Мамочка!» – плакала она каждый день на поле одуванчиков, незаметно убегая в полдень, после того как завершала уборку курятника.
На её плечах оставалось всё хозяйство, а также поиск в лесу всего съестного, что насытит голодные животы отца и братьев. Сама Клодия ела только после того, как заканчивали трапезу мужчины. Часто на столе не оставалось еды, и она ложилась спать голодной. Чтобы совсем не падать в обморок, когда тело словно начинало парить, а в голове селился приятный тёплый туман, девочка ела в лесу всё, что могло найтись на пути.
День ото дня становилось всё хуже. Непогода стояла уже десятый день. Град больше не пугал селян, лишь угнетал и наращивал в ведьмин час злобу, которая давно нашла себе рыжеволосую цель. Неизвестно, что останавливало жителей проклятой деревушки от самосуда над бедной девушкой, но кроме недобрых слов и взглядов, сопровождающихся будто бы случайными тычками и пинками, злодеяний девушка не видела.
Глядя на субтильное тельце, все ниже притягивающееся к земле от нахлынувших невзгод, Патрис против приказа начала общаться с девушкой, вместо того, чтобы оставаться исключительно на расстоянии. Рыжий воробушек, как она мысленно прозвала Клодию, напоминала ведьме её саму в молодости по поступкам, ибо внешнего сходства между ними не было.
Тогда, давным-давно в прошлой жизни, она была такой же послушной дочерью. В голове не смели зреть мысли без почтения к отцу и матери. Впрочем, её растили в спокойствии и принятии. Под жарким римским солнцем, она росла кроткой девушкой, не знающей телесных наказаний. Она и её брат-близнец должны были со временем выполнить свой долг перед отчим домом. Молодая черноволосая и черноокая красавица, что с двенадцати лет одним лишь взглядом пленяла сердца всех местных юношей, была обещана замуж достойному молодому человеку. Брату подобрали подходящую невесту и прочили будущее опоры отчего дома.
На тот момент юная Патриция не знала горестей, будучи послушной дочерью и целомудренной наречённой. В решающий день, она не плакала, не позволяла себе волнения и всячески демонстрировала своё достоинство и выдержку. Молодой супруг, видевший её несколько раз перед свадьбой, выглядел очарованным пленительной знойной девой с крепким здоровым телом, способным подарить множество сильных сыновей. Однако утро после первой брачной ночью омрачилось отчаянным плачем юной Патриции.
Нежный и чуткий в их первую ночь супруг, на утро лежал бездыханным в их ложе. Пока возвращенную в отчий дом вдову, успокаивали мать с братом, главы семейства ломали головы над необычной смертью молодого здорового юноши. Тело, еще накануне крепкого и сильного молодого мужчины, утром стало хрупким и ломким. Кости крошились, словно карамель, а в смоляных кудрях поселилось серебро. Казалось, на брачном ложе найден дряхлый старик, рассыпавшийся от старости и немощи.
В тот раз они решили, что молодого жениха отравил на свадьбе кто-то из тайных недругов. Юная безутешная вдова вернулась в отчий дом, чтобы очень недолго пробыть безутешной и вдовой. Несмотря на свершившийся союз, когда стало ясно, что беременность не наступила, на горизонте появились ещё женихи. На второй своей свадьбе юная Патриция робко улыбалась в глаза жениху и скромно краснела от каждого комплимента в свою честь. Столь скорая свадьба смущала её, но в глазах гостей лишь добавляла очарования молодой невесте. Увы, утро её вновь не пощадило. Исполнив свой брачный долг девушка быстро уснула, чтобы проснуться в объятиях мертвого тела. Ещё один молодой жених, умерший за ночь от старческой немощи. Прежде чем девушку окрестили вечной вдовой, и начали сторониться, словно проклятой, еще три жениха рискнули взять в жёны прекрасную, словно заря, смуглянку.