— Тебе помочь? — Послышалось мне в спину предложение Арины.
— Нет. Спасибо.
Зайдя за ширму, я стащил с себя больничную то ли сорочку, то ли халат, что был огромным, и мог, наверное, укрыть большую часть средненькой машины и посмотрел на своё огромедное брюхо, за которым не было видно моего теперь уже младшего меня. Да что его. Колен не было видать.
— Твою мать. Тебя что на выставку жиробасов откармливали, что ли? — Вытаскивал я из пакета вещи, что могли служить чехлами для больших таких вещей. — Я стою-то минуту, а уже уставать начал и потеть. Эра, я ненавижу тебя.
— Точно помощь не нужна? — Арина встала перед ширмой и заглянула за неё.
Я дёрнулся и по телу пошло жировое цунами, хотел бы сказать, что прикрыл хозяйство, но прикрыл я живот, что прикрыл хозяйство.
— Ты чего? Алекс. — Арина удивлённо посмотрела на меня голого.
Я моргнул и произнёс, всё ещё держа руки на брюхе:
— Ничего. Я сам.
Лицо Арины исчезло, а я, взяв в руки огромные, словно парашют семейные труселя на которых мне улыбались мультяшные звёздочки, попытался их надеть.
С первого раза не вышло. Я был настолько толстый, что не мог нормально наклониться или подтянуть к себе ногу. Мешало буквально всё.
Зло, сжимая зубы и цедя чуть слышные ругательства, я всё же справился, только когда облокотился на стену и в первый раз увидел маленького себя. Хотя мини я, был и весьма и маленьких размеров.
Следом за трусами, я, тяжело дыша, кое-как надел огромные джинсы и подтяжки, что были почему-то уже пристёгнуты к штанам, а после и плотную майку чёрного цвета, что пахла кондиционером для белья и слегка жареной картошкой. Видно, даже стирка не могла вытравить из одежды Алекса едкий запах фастфуда.
Одевание заняло у меня чуть меньше десяти минут и принесло мне усталость и симптомы отдышки.
Проведя руками по майке расправляя ткань, я почувствовал ладонью нашивку слева в области груди.
Кое-как опустив голову, я помог себе руками, оттягивая ткань, увидел рисунок. Скрещённые серп и коса, а посередине где древки перекрещивались облако, то ли дыма, толи ещё чего, а наискосок рисунок перечёркивала чёрная толстая линия.
Память Алекса любезно подсказала, что это за такое.
Рисунок — это родовой аристократический герб рода Тумановых, коем являлся Алекс, а теперь уже я. А чёрная линия говорила, что парень хоть и аристократ, но род больше не имеет статуса и аристократическим родом как таковым не является.
— Алекс, ты всё? — Лицо Арины вновь появилось из-за ширмы и, сбила меня с мыслей о том, что я теперь до кучи ещё и не до аристократ.
— Да, — провёл я рукой по груди в области герба и шагнул к женщине.
В вестибюль огромного госпиталя мы пришли только минут через двадцать, хотя всего-то надо было пройти больничный коридор и спустится на лифте на первый этаж. А всё это потому, что я ходить быстро не мог, да и уставал быстро, от чего начинал потеть едким таким потом, словно это был не пот, а луковая настойка с добавлением нашатыря.
Арина, что-то болтала, о том, что сказал ей врач и какое лечение рекомендовал, а я, тяжело дыша и переваливаясь с ноги на ногу, думал над своей участью в теле жиробаса.
Если б Яков увидел меня таким, то в лучшем случае поседел бы до глубины яиц, а потом бы меня ждал ад и море клетчатки.
В голове же пока была каша. Мои и чужие воспоминания создавали неразбериху, а чужая память работала пока что только на явные знакомые раздражители, как Арина и герб рода.
Хотя чем больше проходило времени, тем больше упорядочивались мысли в моей голове.
Идя по вестибюлю госпиталя, я чувствовал на себе многочисленные взгляды, а где слышал и тихие смешки. Оно и понятно. Шёл я как медведь с последней стадией ожирения, что последний год сидел на бочке и получил форму ног колесом.
Арина же шла чуть впереди, цокая каблуками и веля бёдрами, но явно делала женщина это неосознанно.
Я хоть и был в шоке, и полном ауте, но всё же залюбовался на округлые упругие бёдра в обтягивающей юбке. Оно и понятно. Я два года был в психушке, а там красивых женщин не было. Думаю, богатые и молодые девушки и женщины редко сходили с ума. Времени у них на это не было. Шопинг, курорты, спа процедуры и прочее.
Так что можно сказать, я увидел красивую особу впервые за долгие два года. И вот сейчас идя за Ариной, что была моим опекуном, ведь родни у меня не было как таковой.
Были, конечно, дальние родственники, как подсказывала память Алекса. Но это уже не Тумановы. А всякие другие аристократические семьи. Короче, седьмая вода на киселе.
Я шёл и смотрел на соблазнительные бёдра женщины и, в груди теплилось чувство некого возбуждения, но только в груди. Ведь я начинал со страхом понимать, что от такого вида за долгое время внизу у меня было спокойно, как на кладбище.