Нет. Он взволновался и поспешил к затхлым книгам — книгам его учителя, пролежавшие в пыли очень долгое время. В тебе нет сути, — говорил его учитель когда-то. — Ты не хочешь познать большую магию. Ты никого не сможешь вызвать — потому что ты этого не хочешь.
Теперь он решил пробовать. Он вывел свои символы на полу — рассыпав порошок, мерцающий через поднятые очки, рисуя их со всем своим напряжением. Он должен сделать это — удержать башню на краю волшебной страны, между Империей человека и королевством эльфов. Он думал об это все время. Он заклинал силы. Он вызывал только великих. Ветры вздыхали и ревели внутри башни.
И умерли.
Его руки опустились. Он заплакал, большие слезы скользили вниз по его бороде. Он поднял соню и ежа и прижал их к своей груди, не имея больше никакой надежды.
И тогда пришла она. Свет стал белым и чистым. Запах лилий наполнил воздух — она была здесь, нагая и белая, с пустыми руками и прекрасная.
— Я пришла, — сказала она.
Его сердце все еще болело.
— Простите меня, — сказал он. — Я хотел вызвать что-нибудь свирепое.
— О, — сказала она, темными и печальными глазами.
— Я делаю только маленькую магию, — сказал он. — Я пробовал вызвать дракона, если получится. Василиска. Стихию. Чтобы остановить короля. Но я могу сделать цветы еще лучше. И еще немного дыма, и может быть маленький фейерверк. И то не каждый раз. До свидания. Пожалуйста, уходите. Пожалуйста исчезните. Кто бы вы ни были. Вам здесь не место. Вы красивы. А он придет завтра — король — со своими армиями… это не место для вежливых духов. Только — не могли бы вы взять их… пожалуйста? Мышка и еж — это ведь не так много. Я больше не хочу беспокоить вас. Не могли бы вы сделать это? И тогда вы сможете уйти?
— Конечно, — сказала она. Ее голос был как шепот ветра. Падающие снежинки образовывали замерзшую корку. Она прижала зверей к своей груди. Поцеловала и как драгоценность обернула в белую ткань.
— Старик, — сказала она и поцеловала его в бровь, как еще одну драгоценность, выбеленную морозом. Окутав белым все в комнате, все книги и все беспорядочно разбросанные вещи и паутины. Она спустилась вниз по ступеням и вышла через ворота, и украшала все по своему желанию. Она прошла страну, и падал снег, и дули ветры, пока не остались только знамена, здесь и там, окостеневшие во льду, над сугробами и горами снега, отмечающие засыпанные шатры. Вся страна была в белом, от горизонта до горизонта.
Ничто не двигалось — кроме волков, охотившихся за оленями, и птиц, ищущих ягоды последнего лета.
Смерть вернулась обратно к башне, и остановилась, в морозе и продолжающимся снегопаде, где старик и его магия спали своим последним сном.
Она дыхнула на него, на ежа и соню, и продолжала следить — верная заклинанию вызова, пока снега не стало еще больше, пока не уснули даже волки и их белые шкуры не стали искрится на морозе.