Даже сквозь футболку Алиса представляла, какой он горячий, потом острота ощущений переплывала обратно вниз, и каждый не щадящий толчок отдавался трепетом. Ноги налились слабой, еле заметной вялостью — Алиса даже не заметила, как уже один раз кончила, но слишком слабо, чтобы разочаровать Ворона в особенности своего организма. Её не трясло после каждого оргазма, они наваливались потом разом, в любую передышку безудержного темпа, и девушку тянуло на пьяную улыбку, тянуло закрыть глаза.
— Пожалуйста, — простонала она, легко сжав выбившиеся волосы, и прикусила мочку уха, выдыхая. — Трахни меня.
Шутливое настроение Ворона разбилось о самый настоящий вызов. Трахнуть? Алису? Как быстро любовь превратилась в «Трахни»...
Ворон умел быть резким и пугающим. А сейчас нужно было только первое. Он поднялся, подтянул Алису ближе и почти без видимого внешне напряжения одним приёмом перевернул её на живот, профессионально заводя одну руку за спину, потянул за эту руку на себя, заставляя против воли приподняться на коленях... и ощутить входящий до упора член. Рваный, быстрый ритм, а второй рукой Ворон оказался в волосах — во-первых, чтобы не ударилась носом, во-вторых, для остроты ощущений.
Внешне казалось, что всё — одно короткое движение, бесконтрольное, и только чудом не оставившее никого инвалидом. Вызов принят.
«Да ладно! А ты и в разнообразие умеешь?» — пронеслось в голове у неё, когда поняла, какого черта Ворон вытворяет. Эйфория постепенно отступила, сменилась возбуждением, и Алиса ощущала, как откровенной дрожью бьёт ноги. Стоять, даже на коленях, даже опираясь на руку, было сложновато.
Крепкие руки сжимали, не щадя и не стесняясь. Где-то в левой ляжке отозвалось болью — она только стиснула зубы. Наслаждение с лихвой перекрывало боль, а желание, сдерживаемое последние три месяца, разрывало на части даже сейчас. Сначала — эта гребанная пуля не давала нормально даже ходить, потом — херня за хернёй, и времени не было, а потом Ворон. Во-о-ороон. Алиса сама не поняла, что промычала имя вслух и оно отозвалось во всём дрожащем теле, разошлось сладостным криком, а эхо сливалось с новыми.
Дополнение | Некромант ч.5
Ворон уже достиг той стадии, когда два тела будто стали единым целым, иначе никак не объяснить предчувствие дрожи в чужих ногах, предчувствие изменения чужого центра тяжести — Алиса могла совсем на нём повиснуть, он бы даже не замедлился, хотя вряд ли долго продержался бы... Предчувствие стонов, в конце концов, хорошо, что не матерных проклятий...
Волосы пришлось всё же отпустить, когда он понял, что скоро волна собственного напряжения снесёт последний барьер контроля и окажется снаружи — а точнее, внутри, — и нужно было как-то действовать. Ворон опустил руку вниз, обнимая за талию, пальцами в низ живота, нашёл самое чувствительное место, надавливая, отпуская, массируя, снова... Мышцы внутри Алисы реагировали на эти прикосновения, сжимаясь вокруг его члена, и его стон сливался с её стонами ещё несколько мгновений до наступления разрядки, которую Ворон предпочёл пережить снаружи.
— Как ты это, блять, делаешь?
— Херовато, — фыркнул Ворон, которому снова захотелось шутить.
Алиса тут же рухнула на матрац, перевернулась на спину, и теперь разглядывала тёмный силуэт. Сердце до сих пор бешено стучало где-то на уровне глотки. Она даже не поняла, про что именно спросила, наверное, про всё сразу.
Как можно быть таким сексуальным даже в полумраке, как можно довести её до такого состояния, что даже дотянуться до улетевшей в сторону пачки сигарет теперь казалось непосильной задачей? Как вообще можно было быть настолько собой — не идеальным, но таким притягательным и волнующим?
Лучше секса у неё точно не случалось — это Алиса могла заявить, положа руку на сердце, почки, любой орган, на который попросят. Может даже на остатки бедняги-печени.
Клонило немного в сон, но вместо того, чтобы свернуться калачиком или потянуться, девушка принялась вертеть головой в поисках джинс. Движения кончились, и холод тут же решил этим воспользоваться, а простудиться Алисе точно не хотелось. Первыми обнаружились штаны Ворона, которые незамедлительно полетели в хозяина.
Было так легко и безмятежно, устало и сонно, но штаны он, конечно, поймал, Алисину задницу ещё раз, конечно, заценил — чёрт, да никогда бы в жизни не подумал, что у такой сложной личности будет такая красивая задница! — после штанов даже заставил себя подкинуть партию веток в затухающий костёр и осел рядом с Алисой довольной уставшей тряпочкой, к её джинсам — заодно помогая их натянуть на ту же красивую задницу — и хилой курточке, добавляя-таки сверху свой пуховик. На этот раз с твёрдой установкой не принимать отказов. Он ближе к костру лежит.