-Дай Бог вам всем здоровья! – провозгласил тот и выпил огненную жидкость.
-И вам дай Бог сил и здоровья в вашем служении ему! – отозвался Ван, следуя его примеру. – Вот этим, закусите, Вашество…
-Папаня! – в дом вбежала Марся, которая, помогавшая до того матери у стола, вышла было расседлать пони, - Папаня! Там…
-Господи, прости меня! – Ван в сердцах стукнул ладонью по столу, - Что, дочка, случилось ещё? Сваты ко двору нашему приехали? Али, может, Красный дракон прилетел?
-Там…конь!
-Прилетел? Извиняйте, Ваше преподобие, дурочку любимую мою! Кони не летают, Марся! Вот и отче тебе также скажет - человек образованный, не то, что мы с вами.
-Простите, – девушка потупилась.
-Не жури ее, Ван, - сказал монах тихим голосом, призывая его быть потише, - взгляни в окно, коли ей не веришь.
Мельник развернулся на скамье и надолго прильнул к стеклу.
-Суп остынет, Ван, - сказала его жена, подавшая на стол свой борщ, - что ты как дите малое! Али чудо увидал?
Мельник оторвался от окна и, не отвечая жене, спросил у гостя:
-Откуда ж он такой?
-С Севера. Из Предгорыволка.
-Да-а-а… а потрогать можно его?
-Ну отчего ж не потрогать? Вот Ярика, младшая ваша, даже морковкой кормила.
-Ах, что б меня! – Ван вернулся тут же к жизни и хозяйству, - Марся, беги, детка, на огород да Ярику-малышку домой веди обедать! Скажи, грядки потом мы с ней вместе закончим полоть. Да к коню-то близко не подходите обе! Животина большая да неизвестная, не в укор вам, конечно, Вашество. Ведь там, в Предгорыволке, говорят последний Северный дракон жил…
Монах взял ложку и перекрестился, прежде чем приступить к трапезе. Ван и его жена, присевшая рядом, последовали его примеру.
-Может и жил, - монах подул на горячее в ложке, - а может и сейчас живет…
-Как наша, чтоль, Ваше преподобие, - спросила хозяйка стола.
Ван поерзал на скамье и налил всем по стаканчику.
-Уж наша-то да! – сказал он, подавая водку жене и гостю, - Я думаю, такой диковины как у нас во всем свете нет!
-Расскажите, друзья, - попросил монах, с удовольствием кушая первое блюдо. - Кажется, что целую вечность я тут не был. Поэтому и не знаю теперь, как вы живете и чем дышите в Южном пределе! Однако, скажу откровенно, такого супа как у вас, хозяйка, в моих странствиях ни разу не едал! И твоё гостеприимство Ван нигде мне на свете не встречалось.
-Ну, так мы люди простые, Вашество. На родительских традициях сами воспитаны и детей своих так же учим – уважению да старанию.
-Что есть, то есть, уважаемый Ван. Хорошую семью и крепкое хозяйство сразу видно. А что ты про вашего дракона хотел рассказать?
Хозяйка усадьбы приняла у монаха пустую тарелку и остановила мужа:
-Подожди-ка, муженек мой! Дай, я его преподобию положу картошечки молодой да каплуна кусок побольше. Он, Вашество, вас сейчас заболтает, а мне как хозяйке конфуз выйдет, если всё на столе остынет или вы голодным останетесь!
-Не заболтаю, женушка! Но она права! Отведайте других блюд, отче. Да и ещё по стаканчику не грех, ради такого гостя.
-Так вот, - Ван дождался, когда жена присела рядом, - Всё как ране было, вы и так знаете, поскольку свой у нас человек были всегда. А что за последнее время у нас творилось, то с охотой большой вам и расскажу.
-Я поправлю, коли ты ошибешься!
-Ну, это уж как водится… Поначалу, Вашество, все опять стало тихо и спокойно в наших краях. Если что и случалось, так все обычное: люди ссорились-мирились, гномы тихо шкодили, лесовик к себе в лес без подарочка малого не допускал. В Заводье один рыбак, говорят, русалку как-то раз по осени в сетях вытащил да отпустил с миром!
-Другие ж болтают, что он отлюбился с ней, а потом только выпустил!
-Если это так, то пусть с этим теперь и живет до самой своей смерти греховодник, а речки и пруды стороной обходит. Ещё в Горянке, это мне сам Кузмоля рассказывал, чуть оборотня не изловили! Откуда взялся никто не знает. Объявился вдруг злыдень и стал ночами по главной улице в деревне шастать да собак по дворам душить. Псов убиенных этот вражина на крыльце дома старосты складывал. Горе горькое там у них было! Оружились они там кто чем может. У Кузмоли всё до костыля простого скупили, потому как пылает в его горне Драконий огонь! Это тот, что в сердце горел у того парня помершего! Вещи на этом огне деланные сильнее и прочнее других будут, а если над ними слова заветные прошептать, так вообще сносу нет! Ох, и заработал на этом оборотне Кузмоля! Драл с соседей втрое против обычного! А если кому нашептывал на металл – в пятеро!!!
-Только оборотень, как чуял! Только они промеж себя решат в ночь засаду устроить, так нет его. День-другой тихо. А потом опять. Две собаки на всю деревню тогда у них осталось – волкодав у старосты, да подпёсок у Кузмоли!