И вот мой день настаёт. Как по заказу погода дарит солнце и редкие тёплые лучи с ветерком. Ребята готовы, как и инструменты. Но лёгкая дрожь превращается в ужас, сплетающий внутренности в тугой узел. По телу бегают мурашки, устроив беспощадные гонки. Напряжённые мышцы не позволяют двигать пальцами. Я боюсь. Оставшихся слов хватит только на несколько песен. Хочу вовремя остановиться, чтобы суметь сказать близким самое главное. Здравый смысл умоляет вернуться домой, забраться в постель и забыть обо всём. Ведь жить мечтами не - так уж плохо.
Но душа требует иного. Сердце уже давно готово и сейчас борется с упрямой головой. С каких пор человек стал бояться произнести слова громко, отчётливо? С каких пор люди решили загнать себя в тюрьму, называемую новым миром? Не понимаю и никогда не пойму. Зачем зарывать в могилу тысячи слов, десятки чувств? Ведь мы для этого и созданы. Чтобы нести в этот мир жизнь, чтобы дарить ему своё счастье и свою доброту. А иначе кто мы? Бездушные куклы, живущие по расписанию. Работа - дом. Дом-работа. И так изо дня в день. Редкие разговоры, редкие смех и слёзы. Даже подарки природы вытеснили из повседневности. И ради чего? Успешной жизни? Продуктивной работы? Высоких технологий? Нет, истинность человека не была столь банальной раньше.
Вот то, что я хочу им прокричать. Поэтому заставляю ноги двигаться. А голос -слушаться. Минута и я во весь голос требую расчистить место для нашей импровизированной сцены. И, странно, но прохожие тут же отбегают от нас. Хотя нет. Не странно. Они боятся. Боятся, что их сочтут соучастниками. Мне их жалко. Мне больно.
Музыканты на позициях. Микрофоны готовы. Мирени обо всем позаботилась. Спасибо ей. Этот день Лондон будет помнить долго. Сквозь дрожь я выплываю навстречу мечте.
- Слушайте! Слушайте нашу музыку, - требовательный голос отражается от окон. Люди поднимают глаза.
Раз-два. Раз-два-три. Стук барабанных палочек. Струны и клавиши. Всё это усиленно в десятки раз. Лёгкая дрожь в теле. Мышцы расслабляются, отдаваясь потоку сильных звуков. Осторожными движениями перебираю серебряные струны, оставляя мерцающую дымку.
Да! Песня льётся через тело. Ноты наполняют естество. Ноги в такт отстукивают ритм. Ход времени замирает, останавливается. Всё, что сейчас есть - эта сцена, эти строки. Я донесу свои вопросы, свои ответы через слова. Через запретные буквы. Я попытаюсь. Мы можем кричать, мы можем шептать. Мы способны на многое. Так зачем лишать себя возможности. Зачем подстраиваться под бездушную систему.
Я слушаю совершенный восторг музыки и двойное биение сердца. Пульсацию и потоки воздуха. Я играю, будто бы ничего другого в мире не остаётся. Будто всё, что копилось во мне годами, теперь я могу сказать. Сказать так, чтобы поняли. Послушайте мои стихи. Утолите свой давно забытый голод. Гитара снимет покровы тайн с человеческой души. В страстных объятиях мелодии тает лёд отчуждения и рождается надежда. Волшебная сила музыки, словно крылья ангела, защитит измученную душу, укажет путь.
Слова отматываются в бешеном темпе. Я улавливаю нервное попискивание счётчика. Но мне всё равно. Я хочу петь, хочу играть. Хочу слышать переливы музыки. Они оставляют след в душе, в воздухе. Они окутывают присутствующих радугой. Я вижу, их глаза сияют. Они стоят и слышат меня. Они улыбаются и отстукивают такт. Раз-два. Раз-два-три.
Последние ноты, мелодия заканчивается, обрываясь в пропасть. Городская тишина возникает и так же исчезает в аплодисментах сотней рук. Они видят меня, чувствуют биение сердец. Моя мечта исполнилась. Тугой узел развязался. Ребята подхватывают меня и куда-то уносят под непрекращающуюся овацию.
- Осторожно. Опускай его, - голос Ре. Надо же, он заговорил.
- Линс? Линс? Ты как? - Мирени. Обеспокоенный ангельский голосок ласкает слух. В висках пульсирует кровь. А в глазах плывёт картинка. Возвращаясь к реальности, медленно перевожу взгляд на экран. Понятно. Два слова. Я совсем забыл об этом. - Линс. Ты только ничего не говори, хорошо?
Мирени суетится. Крепко обнимает меня. Её огненные волосы спадают на лицо. Сейчас она такая хрупкая. Словно фарфоровая кукла. Дотронувшись до её лица, ощущаю тепло. Мне трудно соображать.