Сестра быстро вышла, а минут через десять вернулась и, прикрыв плотно дверь, подошла к столу и опустилась на стул против Вересовой.
— Сейчас говорила с хирургом Аркадием Ивановичем. Он его принимал и говорит, что обошлось пластырем и уколом промедола, чтобы он выспался. Так и сказал. А вены целы и невредимы.
Вересова, плотно закрыв глаза, долго сидела молча и неподвижно.
— Не переживайте, Вера Николаевна. Все же хорошо.
В дверь постучали, и Вересова вскоре начала прием больных.
С работы она шла одна, не торопясь. Муж обещал приехать только в воскресенье, то есть послезавтра. Настроение у нее было испорчено и теперь уже не столько происшествием с сыном Сунаева, сколько неприятным разговором с главврачом, которая в конце дня долго читала ей нотацию о том, что, находясь в квартире больного, она обязана была придержать свои эмоции.
Войдя во двор, Вера Николаевна увидела, что окно в их квартире открыто настежь. Она сразу догадалась, что приехал Павел, и все еще не веря, что это действительно приехал он, бегом помчалась по лестнице.
У двери остановилась, перевела дыхание и осторожно вошла в небольшую темную прихожую. Из ванны доносились шипенье душа, плеск воды и знакомые покрякивания мужа, выражавшие высшую степень удовольствия.
Не зажигая огня, сняв туфли, она на цыпочках направилась в комнату, но неожиданно задела стоявший на полу чемодан, и с него с грохотом упала сетка с какими-то металлическими предметами.
— Верочка, это ты? Я только-только прилетел, — радостно закричал Павел, и было слышно, как он звонко захлопал ладонями по мокрому телу. — Я сейчас кончаю. Грей чай, Веруня, у меня мировое угощение.
— Ты же по телефону говорил, что приедешь в воскресенье.
— Не вытерпел, не вытерпел. Все сейчас расскажу.
Вера быстро переоделась, прошла на кухню и стала готовить ужин.
— Вот и я, Веруня, — вскоре появился Павел. Он был на голову выше ее, широкоплечий, статный, с добродушно-открытым и очень приятным лицом.
Он обнял жену и, целуя ее, сказал, что у него куча интереснейших новостей.
— Ты же обещал на обратном пути побывать у своих, навестить ребят.
— Просто я очень спешил. Такие новости, что и не поверишь. А ребята что! Они под надежным присмотром мамы. Пойдем, — и, взяв Веру за руку, повел ее в комнату. — Садись, закрой глаза и не двигайся.
Павел принес нарядный красивый пакет, и Вера сразу же, как только открыла глаза, догадалась, что это кофта, о которой она мечтала.
Она потянулась было к нему, чтобы расцеловать, но он остановил ее.
— Погоди, погоди. Оптом будешь целовать за все подарки сразу.
Он протянул ей босоножки и красивую, модную и дорогую заколку для волос. Вера повисла на его шее и, целуя, радовалась подаркам, как маленькая.
— А там ребятам. Показать?
— Потом. Давай ужинать, и все расскажешь за столом.
Павел выпил коньяку, а она — вина, которое он привез из Москвы. Рассказав о своих родителях, о детях, он тут же перешел к московским новостям: проект его не просто одобрен, а признан наилучшим. Речь шла о проекте застройки одной из новых площадей города.
— А академик Тельнов, Верочка, назвал мой проект оригинально-смелым, новаторским. Ты думаешь, я хвастаюсь? — Она отрицательно покачала головой. — Он потом пригласил меня к себе и долго беседовал со мной. Это такая величина, Веруня, это же наш бог! Но самое главное из всего нашего разговора с ним — он загадочно посмотрел на жену, радостно улыбаясь, — вот что: он предложил мне перейти на работу к нему в Москву.
Вера внимательно слушала мужа. Еще с первых дней их знакомства он всегда делился с ней своими планами, своей заветной мечтой построить такие здания, чтобы люди невольно останавливались перед ними. И вот теперь его мечта становилась реальностью.
— А Сунаев почувствовал, что свежий ветер подул, и сразу поддержал мои проекты. Хоть и хитрец, но силен.
Когда он немного успокоился и выпил еще рюмку коньяку, Вера не очень охотно, боясь испортить ему настроение, рассказала о происшествии на автобусной остановке. И это действительно вывело его из себя.
— Я их найду, я их из-под земли достану, негодяев. Как это можно ударить женщину! — Он подошел к жене и обнял ее за плечи. — Как они могли. Дикари. Ты очень испугалась, Верочка?
— Как тебе сказать? Не очень все-таки. По-моему, я вела себя отчаянно смело; ведь я даже дралась с ними, — засмеялась она.
Павел гладил ее по голове и, как маленькую, успокаивал, обещая во что бы то ни стало разыскать и расправиться с ними.
— Но я тебе расскажу еще одну историю. Я сегодня была у Сунаевых.