Выбрать главу
* * *

Машина прекрасно слушалась рулей благодаря отсутствию подвесных топливных баков, но всю «прелесть» погоды Андрей ощутил сразу же, едва колеса оторвались от бетонки.

Да, «Су-25» являлся дозвуковым самолетом, чья максимальная скорость у земли не превышала девятисот семидесяти пяти километров в час. Летавших на этих штурмовиках летчиков даже лишили прибавки к окладам и «сверхзвуковых» пайков. Не положено. Будто на их рабочих скоростях меньше перегрузок и прочих проблем.

Однако когда видимость не превышала одного километра, не спасала и минимальная скорость в триста километров в час. Видимая поверхность земли с ориентирами и естественными препятствиями в виде холмов возникала из белесой пелены и приближалась по курсу полета слишком быстро. Взгляд был буквально прикован к переднему сектору, поглядывать на приборы и на полетную карту у Андрея не получалось. Благо он неплохо знал район и подходы к юго-западным «воротам» Панджшерского ущелья.

Спустя пару минут в эфир прорвался доклад командира «Ан-26»:

— Семьсот первый, Сто двадцать второй взлет произвел. Шестьсот метров, в наборе. К работе готов.

— Понял, Сто двадцать второй. Прибытие в район работы доложу, — откликнулся Воронов.

— Вас понял…

Наконец, впереди показалась ровная долина с зеленевшими прямоугольниками обработанной земли вперемешку с крестьянскими домишками. Долина была ровной, словно теннисный стол. Лишь посередине с севера на юг петляли русла трех мелких речушек.

Андрей уменьшил высоту до минимальной и подкорректировал курс.

— Держимся крайней правой, — проговорил он.

Правая река была самой полноводной и называлась Панджшер. К тому же оба ее песчаных берега заметно выделялись на фоне бескрайней «зеленки». Здесь что-то перепутать и заблудиться мог разве что молодой неопытный пилот. Радовало Воронова и то, что в Афганистане были большой редкостью искусственные препятствия в виде вышек, заводских труб, линий электропередачи. Их здесь бояться не стоило.

Он уверенно вел самолет по-над речкой в ожидании главного ориентира…

* * *

В районе так называемых «ворот» в Панджшерское ущелье Воронову доводилось бывать неоднократно.

Впервые это случилось в апреле восьмидесятого года во время первой операции против крупных сил Ахмада Шаха Масуда. Тогда Отдельной эскадрилье Воронова пришлось оказывать огневую поддержку ребятам из 4-го десантно-штурмового батальона 56-й ОДШБр. Сколько ему пришлось на бреющем под ураганным огнем утюжить ущелье — он сейчас и не вспомнил бы.

Вторично судьба забросила Андрея в ущелье в мае 1982-го. Той весной по настоятельным просьбам руководства ДРА грянула вторая по счету операция по зачистке протяженного района. И вновь ему пришлось изрядно попотеть, высаживая тактические группы десантников на господствующие высоты душманского логова.

Как выглядят юго-западные «ворота» в ущелье, он отлично помнил и был уверен, что за прошедшие годы они ничуть не изменились. Дальше к северу долина сужалась до обычной поймы равнинной реки, вдоль которой и летел штурмовик. Пойма упиралась в четыре приблизительно равных по высоте горных отрога, расходящихся веером на север, северо-восток и восток. Панджшерское ущелье начиналось между вторым и третьим отрогами.

Вот здесь важно было не ошибиться. И не промахнуться, идя на довольно приличной скорости.

* * *

— Подхожу, — заметил Андрей впереди сходящиеся края равнины.

Через пару секунд слева между обрывками нижнего края облаков промелькнул светло-бежевый пологий склон. И сразу же справа от поймы пилот заметил повышение рельефа с многочисленными домишками местных дехкан.

— Теперь чуть-чуть вправо, — скомандовал он сам себе, отклоняя ручку управления.

Самолет послушно изменил курс.

Первый отрог остался позади. Вместо него и снова левее линии пути вырос следующий холм. Его склоны были настолько круты, что уходили вверх почти вертикально и исчезали в густой облачности. Русло реки плавно огибало его основание.

Глядя на открывшееся впереди по курсу ущелье, Воронов зачарованно прошептал:

— «Ворота». Вот они, черт бы их побрал…

Самолет летел на шестидесяти метрах истинной высоты. Стрелка указателя скорости застыла аккурат на делении между тройкой и четверкой, что соответствовало трехсот пятидесяти километрам в час.

— Сто двадцать второй — Семьсот первому, — позвал Андрей, когда слева и справа начали мелькать морщины склонов.

— Отвечаю Семьсот первому, — сразу ответил командир «Ан-26».