Леонид Львович вдруг ощутил себя Петром Первым, а вокруг сгустились в поклонах холопы и просили помилования. Подай, подай, - шепнула Люся, и он одарил близстоящих холопов заранее припасенными купюрами русского достоинства, и рванулся в бой. Криками "Благослови, Господи" и т. п. холопы провожали своего нового государя.
На входе дорогу преградила говорящая котомка с надписью "На восстановление храма". Только чуть позже он понял, что за ней то ли пряталась, то ли ее держала какая-то бабка. То была Варвара. Но ее видно не было. Виднелись только торчащие руки и ноги. Так что складывалось впечатление, что эта котомка сама по себе ходит и чего-то там бормочет.
Леонид Львович отважно сунул в жерло ящика еще одну купюру и прошествовал в
храм.
В нос ударил запах тысяч непонятно чего. В душе его стошнило, а в продолжающейся реальности жена толкнула его вглубь туманной завесы этого непонятного мира .
- Э... где у вас тут... эта, - начал Леонид Львович, - а, слыш, кореш, да да, ты, с бородой. Отец Виталий, пригладив бородку и вытянув рот по горизонтали до ушей, походкой полной внимания заспешил к зазывающему.
- Серебряный?? Да ну ладно, - продолжал Леонид Львович, - тут у меня базар. Я это, чтоб время не терять, ты давай, где у вас здесь главный.
- Ой, вы знаете, собственно, иегумен отец Игорь сейчас в от?езде, но я за него, и мне вы можете полностью доверить ваше дело. Да.
- Че?
- Я говорю, иегумен в от?езде, я за него. Ну и чем смогу...
- Чего ты плетешь, старик. Какой иегумен, какой за него, ты за базаром следишь?
- Дык... я ж...
- Мне нужен главный. Этот самый, бляха муха, да куда ж Люська-то подевалась, - Леонид Львович окинул взглядом внутренности церкви и наткнулся на большую икону Христа с поднятыми перстами.
- О - о, вот он. Мать вашу, этот мужик мне и нужен, - и показал пальцем на икону.
Отец Виталий оторопел. Он никак не мог понять, на разыгрывают ли его.
- Да точно, он. Бородатый, волосатый и пальцы держит как надо. Правда рисовальщик, когда рисовал пальцы, видать-то и перепутал. Хм! Чего молчишь?
- Э... Извините, как бы это, но он, как бы то, нематериален. Да.
- Он что ! ? ! ?
- Нематериален. Вернее сказать, умер.
- Как? Когда?
- Да давно уже. Ага. Почти две тыщи лет назад.
- Две тыщи? Я не понял, старик, ты издеваешься? Тебе другой базар нужен - ща сделаем.
Отец Виталий нервно забегал пальцами в бороде. Дело пахло никак не ладаном. Живи себе, живи, а тут на тебе, как купол на голову. Еще эта карга Варвара все носится вокруг со своим ящиком. Мол, случайно мимо проходила. Неземным усилием воли отец Виталий выдавил из себя улыбку. Со стороны казалось, что он гримасничает.
- Вы не поймите меня неправильно, - орел стал выпутываться, - мы к вам относимся в величайшим уважением. Да. И я прошу извинения, что, это, мы вот так... с вами. Но поверьте, я ни в чем не виноват. Это, знаете ли, люди...
И он начал вводить Леонида Львовича в краткий курс библейской истории для детей дошкольного возраста. Те, у кого достаточно воображения, чтобы мысленно их переодеть, увидели бы, вероятно, такую картину: Санчо Панса под страхом смерти заставляет Дон Кихота читать ему сказки про доброго доктора Айболита. Причем у Дон Кихота была первая стадия малярии. Его не трясло. Его немного подтрясывало. А из гортани изливалось максимальное количество букв на единицу времени. Отца Виталия перло!
... И, собственно, он как бы и жив сейчас, но в другом, соответственно, мире. Да! Власть велика его... Да, да, на вечный срок... Ну что-то типа президента... Душа??? Ну, как бы сказать, то, что остается от человека... нет, не кости... Пересадку? ! ... Да это вроде все знают... Клянусь Гос... Рад, что смог вам что-то об?яснить... За базар отвечу...
Леонида Львовича обуревали мысли, мыслишки и мыслищи.
- Да, слушай, там твой этот Христос дал шороху. Я сразу понял, мужик свой. Ментам елки рубить не будет. В законе, вроде как. Слышь, а я вот не пойму, труп то кто спи... украл, так сказать.
Отец Виталий решил не вдаваться в подробности и ответил коротко:
- Братва!
- Да козлы поганые, - вскипел Леонид Львович, - на кого руку подняли. На своего. На святого. Бляди. Разборки были?
- Чего?
- Разборки-то, говорю, были? Этот стукач, как его?
- Иуда, что ли?
- Да...
- Ах, вот вы о чем. Понимаете ли, не в этом дело. Иисус завещал нам всепрощение. И, естественно, Иуду он тоже простил.
Леонид Львович был шокирован.
- Веди! Куда? Где...
- Пойдемте, - заважничал отец Виталий.
И они пошли, прихватив под благоухающую подмышку отца Виталия энное количество свечей.
Около небольшого закутка Леонид Львович резко остановился и шепотом спросил:
- Слышь, эта, как тебя зовут-то?
- Отец Виталий.
- Слушай, Виталий, хм, отец. Мы тут вот с тобой вроде поладили.
- Да, да, конечно.
- Чего ты там говорил про другой мир?
Отец Виталий вкратце повторил собственную теорию на указанную тему. Но Леонид Львович не дослушал.
- А это, ну ты ведь вроде в курсах там.
- Ну.
- Да, ты это... вот.
- Говорите, говорите, - лицо отца Виталия приняло очертания серьезной заинтересованности.
- Слушай, может я ему по сотовому смогу позвонить, по пейджеру-то конечно...
- Кому позвонить?
- Ну кому, известно кому, Иисусу этому Христу... Иисусу.
- Как эт-то? ! ? Какому Иис...тьфу. Постойте. Да вы что?
- Ну что, что, номер какой? Я добазарюсь как надо. Тебя тоже не обделим.
- Да что вы? Какой номер? Нет никакого номера. Да и его нет... Вернее есть, но вот номера уж точно никакого нет.
- Брось. Большие бабки даю. Никто не узнает.
- Да с радостью бы. Но туда точно дозвониться невозможно ! За базар отвечу, как на духу.
- Ну, а может этот твой, ахуен, ну который типа в отпуске.
- Иегумен, что ли?
- Ну да. Может по связям как.