Адмирал выскочил на свой миноносец и вскоре все французкие корабли растаяли за выступом берега.
У меня опять адмирал Арсентьев.
- Ваше превосходительство, убит старший батлер Уфимцев.
- Как так?
Я даже подскочил.
- Вернее его подстрелила французкая полиция, когда он с украденными деньгами из кассы нашего линкора, пытался бежать с мадам Раковой.
- Что с деньгами?
- Их конфисковала полиция.
- Надо их срочно вернуть, это наш последний резерв. Постарайтесь устроить мне встречу с префектом полиции.
- Слушаюсь, ваше превосходительство. А как быть с мадам Раковой?
- Пусть отправляется на все четыре стороны. Вызовите ко мне Ракова.
Префект полиции любезно мял мне руку, не обращая внимание на стоящего рядом Ракова.
- Я очень рад встретиться с вами, ваше превосходительство. То недоразумение которое возникло, произошло не по нашей вине. Ваш офицер пытался отделаться от женщины, которую сперва взял с собой. Была вызвана полиция, но офицер отказался идти в полицейский участок, выхватил наган и стал стрелять. Был тяжело ранен полицейский. Мы вынуждены были открыть ответный огонь.
- Меня больше всего интересуют деньги, которые были при офицере.
- Да, да, мы их оприходовали, но вам выдать не можем, так-как по нашим законам, наличие крупных сумм иностранной валюты на территрии государства Тунис, карается законом.
- Но, господин прифект, это деньги Российского государства и не могут быть изъяты из его казны.
- К сожалению, я далек от политики и пока не знаю статус -кво вашей эскадры, пришвартованной к Тунисским берегам.
- Хорошо, если вы получите распоряжение из канцелярии губернатора, вы нам вернете деньги?
- Естественно. Все до копейки.
- Тогда я поехал в столицу.
- Господин префект, - вступил в разговор Раков, - вы не подскажете, где госпожа Ракова?
- У нас в полиции.
- Есть-ли реальная возможность ее выпустить?
- Мы бы могли выпустить ее, но с условием, что пока дело не закрыто, она должна в любую минруту предстать перед следствием. Однако, госпожа Ракова заявила нам, что ей негде жить и нет денег для оплаты жилья, поэтому мы отправили ее в изолятор.
- Нельзя-ли нам взять ее под свою ответственность и поместить жить на кораблях эскадры.
- Возражений не имеем.
Все посетители в приемной губернатора были напуганы. У мадам Мари хандра. Губернатор заперся в спальне, дочка сбежала из дома к какой-то подруге. Все слуги попрятались по углам. Мне было нечего терять и я смело вломился в комнату жены губернатора. Она стояла у окна, спиной ко мне.
- Кто это?
- Адмирал Беренс.
-Зачем вы здесь? Просить что-нибудь пришли?
Она резко повернулась ко мне. Глаза блестели яростью.
- Нет. Я примчался из Бизерты, что бы засвидетельствовать свое почтение перед вашим гневным взором.
Она открыла рот, но потом успокоилась. Черты лица стали мягче.
- Что произошло, господин адмирал?
- Префект полиции в Бизерте не отдает мне деньги принадлежащие эскадре. Он их изъял у одного вора.
- Всего-то.
Она подошла к телефону. Покрутила ручку.
- Мне префекта полиции Бизерты. Алле. Это префект. Ты, надутый болван, хочешь. что бы мы перед всем миром выглядели ворами и разбойниками. Может твои старые мозги совсем не работают, так я тебя вышвырну за превышение власти. Сейчас же верни все деньги Российской эскадре... Да... Какое твое сраное дело, что в карманах граждан других государств... И извинись.
Мари бросила трубку.
- Простите этого старого дурака, господин адмирал. У меня сегодня неважное настроение. Вчера вечером я проиграла в карты большую сумму денег и кому, жене адмирала Ландбергса. Этой пустозвонке и тупице.
Мари опять впала в ярость, потом пришла в себя.
- Адмирал, вы можете откинуть этот дурацкий этикет и... поцеловать меня как женщину, а не властительницу судеб.
Я ошалел от такой просьбы, но подошел к ней и, взяв за плечи, склонился к ее лицу. Какие у нее сухие и горячие губы.
Тунис. Бизерта Июль 1921г.
Сегодня у нас торжественное мероприятие. Первый выпуск офицеров Морского корпуса. К нам приехало много гостей. Прибыли жена и дочь губернатора, высшие офицеры Туниса и мэры городов. После парадного построения и выдачи дипломов, перед молодыми офицерами выступил адмирал Эксельманс. Он поздравил весь выпуск и достал конверт с назначениями. Я был удивлен, узнав что многие офицеры получили назначение в Австралию.
Кульминацией был бал. Ко мне подошла Мари.
- Не пригласите ли на вальс меня, адмирал?
- С удовольствием, мадам.
- Вы довольны сегодняшним днем?
- Да, мадам. Если учесть, что ваша заслуга в этом деле огромна, то доволен вдвойне.
- У вас очень много врагов. Мои муж получил от какого-то генерала Кутипова...
- Кутепова.
- Да, да Кутепова, компрометирующее вас письмо, где говорится что вы прячете на своих судах золотой запас Белой армии, на сумму 150 миллионов франков.
- Что же ваш муж решил?
- Пока решаю я.
- Пойдемте со мной на "Георгий Победоносец".
- Прямо сейчас?
- Прямо сейчас. Софи пусть развлекается, а я закажу катер.
Она заколебалась, но потом встряхнула головой.
- Поехали.
На пролетке мы лихо прискакали прямо к пирсу, где стоял "Георгий".
Скромный быт семей живущих на корабле, особенно церковь и школа, поразили Мари.
- И это все на корабле? Сколько же здесь семей?
- Около 300.
- Какой ужас! Неужели они не могут съехать на берег и зажить нормальной жизнью?
- У них нет средств, мадам.
- Но я знаю, в Бизерте уже организовалась колония русских беженцев, она уже есть в Тунисе, Сусе и Сфаксе.
- Это в основном наши русские люди, которых мы привезли сюда, а кто побогаче или нашел работу, тем удалось закрепиться на берегу.
Она задумчиво закрутила пальцами правый локон, свисающий над глазом.
- Как я поняла, что кроме Кутипова у вас есть враги среди французов.
- У русских есть пословица: кто не работает, того не ругают.
- Я поняла. Знаете, уже поздно. Поехали обратно. Надо Софи взять. Я думаю, адмирал, вам придется плохо без меня.
- Разве вы уезжаете?
- Нет.
Она засмеялась.
- Нет. Дело в том, что у нас кончается срок, а после перевыборов, новое правительство обычно меняет губернаторов. У меня такое предчувствие, что придут либералы и нам конец.
- И когда вы это предполагаете?
- Где-то конец 1923 года, начало 1924г.
- Я надеюсь на лучшее мадам.
- А у вас есть семья?
- Есть. Жена и дочь. Они остались в Петрограде.
- Вы их бросили?
- Нет. За мной охотились матросы в Петрограде и я бежал на юг. Просто не хотел рисковать семьей.
- За что вас хотели убить?
- Это для не русского человека понять сложно. Во-первых, за то, что у меня немецкая фамилия.
- Неужели за это в России убивают?
- Да, если учитывать, что идет война с Германией, то убивают и за это. Во-вторых, для матросов я оказался палачом.
- Вы что, убили кого-то?
- Нет, выполнял устав.
- Действительно, я ничего не поняла.
- Вот и наш катер, мадам. Поехали.
Тунис. Бизерта. Январь 1922г.
Бесконечные бытовые заботы обрушивались на меня. Русские со всего Туниса приходили ко мне со своими просьбами и жалобами. Я для них был единственным представителем власти, представителем России.
У меня опять капитан второго ранга Раков.
- Ваше превосходительство, мой анализ, высказанный вам ровно год назад подтвердился. Армия Врангеля разваливается. Теперь понятно, что воевать никто с Россией не будет.
- Вы оказались правы, Владимир Михайлович. Но что будет с нами дальше, вы предсказать не можете?