— Вскрылся? — Наставник хмыкнул. — Что за манера - перерезать себе горло при любом удобном случае? Неужели вы не сказали ему про меня?
— Я учил многих, Сора. Я не знал, что ты его дочь. Все что он мне сказал "Мой ребенок в этом мире". Я даже не знал, какого пола этот ребенок.
— Клинок Ассури ни на какие мысли вас не навёл? — Наставник рассмеялся.
— Ты не поверишь, Сора. Но твой отец изменил форму своего лезвия, а металл я не чувствую. Я всего лишь лесничий, девочка. Обычный смертый человек, за счет энергии Шан-Го проживший чуть дольше. С гравировкой я всего лишь позволил себе понадеяться... Но я рад, что дочь Асу попала ко мне. Для меня это великая награда за мои старания...
— Для меня это не менее ценная награда, Учитель. — Сора, услышав голос за спиной, едва сдержала слезы. — Готова поговорить, или отложим на потом? — Такой теплый голос. Не такой как там, с теми мужчинами...
— Готова. — Девушка повернулась, впиваясь взглядом в мужчину. Ровная короткая борода, черный мягкий ирокез. Глубокий шрам на правой щеке в форме буквы "У"
А смысл откладывать?
Сора всегда ныряла в омут с головой, чтобы потом со спокойной душой спать.
— Пока настраиваемся на нужный лад... Могу рассказать, почему Ассури так себя называют. — Сора заинтересованно хмыкнула. В голове ни одной мысли. Такая пауа лишней не будет.
— Непобежденные и непокорные...
— Почти, — Хмыкнул мужчина. — Раньше они были под нейтральным "Жители Шан-Го". А наш наставник был обычным лесником... Таким обычным, что со своими коллегами под лесами прорыли такой лабиринт, что за его счет Шан-Го вытянуло две последние кровавые войны. Сколько диверсантов там слегло я даже думать не хочу. Но Учитель исчез и в память о нём жители стали звать себя Леурцами. А спустя десять лет мое имя стало легендой в каждом доме и было решено нас объединить. Вот и получилось Ассури. — Сора хлопнула глазками. Чихуахуа... Даже в самом смелом предположении она не могла себе представить... Такой масштаб преданности жителей.
— И они так спокойно отпустили тебя в другой мир? — Недоверчиво.
— А меня волнует их мнение? — Иронично приподнятая бровь. Мужчина ждал вопросы от Соры. А точнее он ждал один конкретный вопрос, чтобы своим ответом навсегда разбить стену между ними.
— Почему твой клинок молчал? Наставник всегда вёл меня, а твой клинок лишь трижды дал знак на Иргане и дважды в этом мире... — Мужчина улыбнулся.
— Я всегда был рядом, Сора. Потому что ты - мой выбор. Но ты считала меня врагом и воплощением всех грехов Иргана. Все что я мог - направлять твое оружие. Оно ни разу не подвело тебя за... сколько? Восемнадцать лет? Ни разу не затупилось, хотя затачивал его последний раз Учитель перед гравировкой. Я делал всё, что мог.
— Могу я вклиниться в вашу милую беседу с вопросом? — Внезапно раздался голос Наставника. — У вас какое-то семейное Табу на мое имя? Меня все всегда зовут по имени и только вы оба по каким-то ведомым только вам принципам его избегаете! — Сора виновато опустила взгляд в пол и едва не засмеялась, краем глаза увидев, как ее грозный отец, которого боятся даже Ассури, сделал то же самое. — Яблоко от яблоньки... — Усмехнулся старик и уткнулся в какую-то книгу.
— А где мама? — Асу медлил с ответом.
— Я отпустил её, Сора. Она была великой женщиной... Опорой семьи, моим маяком в океане боли, ярости и тьмы... Мы были друзьями, напарниками, побратимами... Но никогда - возлюбленными. Мы топили друг в друге своё отчаяние... Но только из всего... Она переродилась почти шесть лет назад... — Его голос затих.
— Скучаешь?
— Ну как по таким женщинам не скучать? — Усмехнулся Асу. — Таким поклоняться надо как богиням и памятники ставить. Они на своих плечах весь мир держат... — Сора улыбается. — Не спеши жить, Сора. Ты моя дочь, У тебя впереди еще многие года. Здесь тебе предстоит долгая и кропотливая работа.
— Я должна торопиться... — "Отец" застряло в горле, да и Сора еще не была готова к тому, чтобы произносить это слово.
— Война с Ирганом уже подходит к концу. Иначе бы я не позвал тебя сюда. — Спокойно произносит Наставник. — Там твой путь завершён. — У девушки ощущение, словно ее стукнули по голове чем-то тяжелым.