— Кажется, я пропустил её день рождения, — пробормотал Остин, сдержанно наклоняя голову, чтобы вытереть о плечо выступившие слёзы.
— Когда?
— Пятого мая.
Когда Кэм снова заговорил, в его голосе послышалась улыбка.
— Дитя мексиканского праздника, да? — Он осторожно обнял рукой Остина за плечи.
— Ага. — Остин шмыгнул носом и сумел слабо улыбнуться, но продолжил смотреть вниз. — Мексиканскую еду она тоже обожает. И день рождения не считается, если не будет пиньяты.
Вообще-то Райли только недавно выяснила, что праздник Синко де Майо не имел к ней никакого отношения. Это был очень печальный день, который сразу стал веселее, когда Остин пригласил Райли в ресторанчик попробовать чипсы, сальсу и кесо. От кесо дочка была в восторге.
Вспоминать об этом было больно, особенно из-за непокидающего чувства, что одной ногой он уже стоял в могиле.
В момент беспомощности и отчаяния Остин отклонился назад и, отыскав плечо Кэма, положил на него голову. Свернувшись калачиком, он почувствовал себя маленьким и слабым.
И даже не подумал, что это было раненое плечо Кэма. Но Кэм не произнёс ни звука. Он молча потянул Остина, чтобы тот прислонился к нему и устроился наконец поудобнее, а затем прижался щекой к его макушке.
***
Конечно, Остин пропустил десятый день рождения Райли. Он не знал, что именно делал в день, когда дочке исполнилось десять лет, потому что мужчины в том подвале времени не ощущали. Время только забирало их жизни. Оно лишало их надежды, силы, достоинства и человечности.
Так было, пока ситуация не изменилась, и одежда с профессией не стали играть крайне важную роль. Наконец случилось то, что дало мужчинам возможность всё обдумать. Причины, мотивы… и вызвало ещё больше вопросов.
Прозвище Остина, которое дал ему Кэм, тоже возникло тогда…
***
— Завтрак! — завопил мистер Сумасшедший.
— Я бы хотел увидеть меню, — пробормотал Кэм, поднимаясь с койки и ожидая, когда откроется дверца. — Богом клянусь, если когда-нибудь выберусь из этого места, никогда в жизни не буду есть куриный бульон.
Он распрямил бицепс, потянул плечо и сморщился, чувствуя непроходящую боль. Но, по крайней мере, ему становилось лучше. Медленно, чёрт подери, слишком медленно, но чего можно было ожидать без надлежащего медицинского ухода?
— Думаю, я уже и забыл, какая на вкус пицца, — вздохнул Остин и вылил воду из ведра в унитаз.
Одежду уже выстирали, насколько это было возможно, и теперь комбинезон Кэма и порванные штаны Остина сушились на полу. Последние дни они обходились без мыла. Последний выданный кусок уже смылился, а нового они не получили.
Зубная паста тоже закончилась, но у них ещё оставались зубные щётки.
— Даже моё дерьмо пахнет курицей, — заметил Кэм.
Остин не знал, поддеть сокамерника или рассмеяться.
— Нет, не пахнет. — Прихрамывая, он подошёл к Кэму — правое бедро до сих пор адски болело, — и посмотрел на него искоса. — Поверь мне. Курицей оно точно пахнет.
Кэм хмыкнул:
— Да пошёл ты.
Остин ухмыльнулся и повернулся к двери в момент, когда Псих открыл дверцу.
— Эван. Сэм. — Безумец гадко заулыбался. — Похоже, вы неплохо восстанавливаетесь. — Остин поднял пустое ведро, и мистер Сумасшедший начал наполнять его из садового шланга. — Это хорошо. Значит, скоро я смогу запланировать наши следующие встречи.
Кэм стиснул зубы и не мигая уставился на Психа, стараясь не показывать свой страх. Ещё один поход в комнату наверху наверняка его убьёт.
— Думаю, одной встречи вполне достаточно, — решительно заявил Остин, ставя ведро на пол.
— О, только не с необразованными простаками. — Мужчина рассмеялся и протянул две тарелки дымящегося куриного бульона. — Я тут босс, парни. И сам знаю, что для вас лучше. В конце концов, я бы не получил эту должность, будь дураком.
Кэм взял тарелки и тихо фыркнул:
— Нет, всего лишь сумасшедшим преступником.
— Угу, а я-то думал, что со степенью МВА Университета Дьюка меня больше не будут называть необразованным простаком, — произнёс Остин с подчёркнутой медлительностью так, чтобы услышал только Кэм.
Но, похоже, фраза была сказана недостаточно тихо.
— Что и откуда? — рыкнул вдруг их похититель. В поросячьих глазках, вцепившихся в Остина, появилось кровожадное выражение.
Кэм напрягся.
Остин нахмурился, но прежде чем успел что-то ответить, дверца захлопнулась, и в подвале послышались яростные крики о разрушенных планах и том, что только образованные люди заслуживают жить.
— Что, чёрт возьми, только что произошло? — Он повернулся к Кэму с растерянным выражением на лице.
— Ты меня спрашиваешь, мистер Эм-Би-Эй? — Кэм фыркнул и покачал головой. — Иногда мне трудно понять людей даже в здравом уме.
***
Во сне Остин всхлипывал. Из глаз неосознанно катились слёзы. Тело напряглось от гнетущего напряжения.
В промежутках между очередными кошмарами члены семьи задавали вопросы, на которые Остин не мог ответить. Если бы ему дали выбор, он вернулся бы в прошлое и надел бы костюм, спасаясь тем самым от похищения? Этот вопрос задала жена. Мать спросила, будет ли оно того когда-либо стоить. Дочь только плакала, плакала и плакала. Остин пытался до неё дотянуться, но образ Райли, рыдавшей так, что разрывалось сердце, исчез.
***
Прошло целых двое суток, а безумец так и не появился. Это означало двое суток без еды и воды. Двое суток, проведённых в вышагивании по камере, томительной тревоге в грязи и скуке, и придумывании теорий о мотивах похитителя.
Остин был расстроен, его одолевало чувство, что стоит взглянуть на всё под правильным углом, и они получат больше информации.
Практически все они были на одном уровне, так было с самого начала. Но со временем вскрывалось всё больше разных подробностей. Изначально каждому была назначена своя роль, и мужчины достаточно быстро поняли, что все персонажи представляли кого-то из реальной жизни мучителя. Отец, два родных брата, старый босс, заклятый враг из старшей школы, друг, который, по-видимому, предал его, парень, который, похоже, женился на давней любви похитителя, дядя и два кузена.
Всё очень походило на месть, вот только она вершилась не над теми людьми. Вместо того, чтобы выместить свой гнев на тех, с кем он вырос или жил, этот ублюдок похитил десять невинных незнакомцев.
В течение последних двух суток те немногие, кто остался в живых, развивали свои теории. Мужчины рассматривали случившееся с разных сторон, сначала ища то, что связывало бы их друг с другом и семьёй похитителя. Это не возраст. Точно. Потому что убитый выстрелом в голову Пит, которому похититель назначил роль своего отца, был лет на десять моложе сумасшедшего ублюдка.
Они предположили, что ему было около пятидесяти лет, а Питу — тридцать шесть. Фактически все мужчины, скорее всего, были моложе Психа, как Кэм прозвал его несколько месяцев назад.
Крис, который не так давно покончил с собой, был среди них самым «старым» — ему было сорок четыре года, — и всё равно был моложе похитителя.
— Где вы все росли? — спросил Чейз, и все продолжили строить догадки вместе. Один вырос в Нью-Йорке, многие были из Бейкерсфилда, парочка — из Лос-Анджелеса, а один парень — из Портленда.