Однако природу не обманешь, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: гомосексуалисты были, есть и будут, несмотря ни на что. Они существуют, ибо такова объективная реальность, но в сложившихся обстоятельствах вынуждены маскироваться. У князя Северского жена и трое детей, у князя Нетшина – дочь, а то, что он не женат… Ходили слухи, что это все вследствие драмы, которую Артемий пережил в юности. А так что ж, у него имелась парадно-выходная любовница, с которой он не стеснялся выходить в свет, тем более, что сама баронесса Никс являлась вдовой и счастливой матерью двух чудных крошек. Тем не менее, разведчики Менгденов выяснили, что у Нетшина есть так же юный любовник, и именно с ним, а не с баронессой, князь проводит свои ночи. Так что, если посмотреть на историю взаимоотношений трех мужчин – Нетшина, Северского и Менгдена, - складывается впечатление, что, являясь любовником князя Северского Артемий Нетшин знал и то, кем приходится Сигурд Менгден детям Великого князя, а, возможно, и то, что Менгдены вовлечены в заговор против короны. Тогда становится понятным требование прадеда отомстить, - у Нетшина была возможность предать Менгдена, - и то, как изменилось отношение Андрея Романовича к своему интимному другу. Значит, знал о предательстве и, может быть, знал так же какими мотивами руководствовался сука Нетшин. Ведь было же там что-то, не могло не быть. Не просто же так заложил он человека, столь тесно связанного с его собственным любовником. Политика? Возможно. Карьерные или финансовые соображения? Вполне может быть. Религиозная нетерпимость? Зависть? Еще что-нибудь, до чего Бармин пока не додумался? И это тоже выглядит убедительно. В общем, мотив пока неизвестен, но вот то, что охлаждение между Северским и Нетшиным произошло как раз тогда, когда был раскрыт заговор против короны, это факт. Понятно так же почему, несмотря ни на что, Артемий Нетшин не выпал из обоймы. Если он дружит со старшим братом Андрея Северского, то из дома его не прогонишь, и осведомленность его в тех или иных вопросах не ограничишь. Вот он и крутится вблизи трона, а там много чего можно узнать. Случайно или намеренно, но утечки неизбежны: ведь в окружении императора никому рот не заткнешь…
Бармин бежал и думал, - исследовал факты и пытался построить на их основе непротиворечивую картину имевших место событий, - но, даже находясь в «беговом трансе», краем сознания он продолжал отслеживать все, что происходит вокруг. Оттого и не пропустил момент, когда на третьем километре к нему присоединилась Мария. Пристроилась в кильватере и, молча, побежала вслед за ним. Впрочем, вдвоем они оставались совсем недолго. Уже на следующем круге за спиной Марии появилась Ольга, а еще через четверть часа к цепочке бегущих присоединилась Елена. В последнее время, женщины Бармина самым серьезным образом занялись своим здоровьем и физической подготовкой. Боевой, к слову, тоже. Просто эти трое готовы были, что называется, горы свернуть, а вот Варвара и Ульрика занимались самосовершенствованием без фанатизма: от сих и до сих, не больше, но и не меньше. Ровно столько, сколько надо. А Дарене, учитывая ее слабую подготовку, Бармин и сам запретил усердствовать без меры. Тише едешь, как говорится, дальше будешь.
***
До завтрака успели побегать, - Бармин пробежал десять километров, женщины – несколько меньше, - и в тренажерном зале не по-детски вспотели, и даже провести пару-другую спаррингов в варианте «трое на одного» получилось. Спарринги, к слову сказать, закончились со счетом 2:1 в пользу женщин. Наловчились фемины не наваливаться толпой, а действовать слаженно и не без тактической изюминки, а заводилой у них, - дирижером и диспетчером, - выступала, чего, в сущности, и следовало ожидать, княгиня Полоцкая. Азартный, к слову сказать, боец, техничный, грамотный и опасный. Ей бы добавить чуток хладнокровия и убавить гусарской лихости, вышло бы и вовсе 3:0.
- Я бы на тебе, Инг, еще полежала, - вздохнула она с сожалением, завалив Бармина в очередной и, по-видимому, не в последний раз, - но перед девочками неудобно, да и воняет от нас, - наморщила она нос, - как от козлов.
- Козел тут один, - хмыкнул в ответ Ингвар, - и это я. А ты, свет мой, коза, и этим все сказано.
- Обидеть хочешь? – притворно нахмурилась женщина и оглянулась на подруг, ожидая, по-видимому, от них моральной поддержки.
Но «народ безмолвствовал», не без удовольствия наблюдая за со вкусом разыгранной мизансценой. Женщины молчали. Даже отошли чуток в сторону, и на губах у них играли улыбки разной степени саркастичности.
- Любя, - улыбнулся Бармин. – А теперь, кроме шуток. Я тут подумал, плохая идея говорить с твоим отцом всем скопом. Езжайте-ка вы с Федором вдвоем, и поговорите с ним, как взрослые дети с любимым отцом.
- Вопросы в лоб задавать можно? – переходя на деловой тон, поинтересовалась Мария.
- Можно, - ответил Ингвар, поднимаясь с пола, но не выпустив при этом женщину из объятий. – Даже нужно. Спросите его прямо: что он знает и на чьей будет стороне? Что ему важнее, страна или «принципы и убеждения»? Что-то же он вам скажет, а хуже, в любом случае, уже не будет. Не арестует же он вас, в самом деле!
- А если все-таки арестует? – Не то, чтобы боится. Вовсе нет. Просто интересуется. И в этом она вся – Мария Полоцкая во всей свой красе.
- Поменяю вас на императора, - прямой ответ на столь же прямой вопрос, да еще и при свидетелях.
- То есть? – не поняла Мария, явно не ожидавшая от своего мужа ничего подобного.
- Ну, ты же не ребенок, - пожал он плечами. – Можешь себе представить. Я во дворце пару раз бывал, значит, войду без проблем. Там вся защита настроена на порталы… Дальше излагать?
Он, и в самом деле, решил не страдать фигней, и, если так ляжет карта, не миндальничать и не играть в благородство, а начать первым. Войти во дворец – не проблема. Вдвоем с Ульрикой они быстро вырежут всю охрану, возьмут императора и уйдут с ним к себе в Усть-Углу. Вопрос мог возникнуть с одной лишь Ульрикой, - согласится ли? - но что-то подсказывало Ингвару, что больше она ему никогда ни в чем не откажет. Уверенность эта зиждилась на позиции сразу двух богинь, спорить с которыми Ульрике никак не с руки. Так что, в случае войны, пойдет с ним, никуда не денется.
- Ох, Менгден! – покачала головой Мария, - еще немного и начнешь вить из меня веревки.
- Прямо-таки!
- Или около того, - улыбнулась женщина. – Только не пори горячку, Инг. Ты у нас конечно мужчина хладнокровный, нордически выдержанный, но я заметила, что иногда тебя заносит. Так вот не надо торопиться. Если что, сначала разберись, задай вопросы, выслушай ответы, и только если не будет другого выхода, руби по живому. И вы, подруги, проследите, чтобы наш муж и господин не наделал сгоряча глупостей.
- Умная ты, Маша, - поставил Бармин Марию на ноги. – Просто страсть. И это я не шучу, говорю на полном серьезе. Умная! Вы все тоже не дуры, - улыбнулся, взглянув на Елену и Ольгу, - но по-разному. И это хорошо. В разнообразии наша сила.
- А сейчас, - добавил не без сожаления, - Нам всем пора привести себя в порядок и идти на завтрак. Не хотелось бы опаздывать, да и день впереди длинный, дел столько, что мне уже страшно!
Это он, разумеется, пошутил. Как ни странно, страшно ему не было. Вообще, с этим делом получалось достаточно интересно: со времени превращения в Ингвара Менгдена Игорь Викентиевич изменился не только внешне, но и внутренне, имея в виду стиль мышления и всю эмоционально-волевую сферу. То есть, тело-то изменилось сразу и бесповоротно, поскольку местный парнишка ничем не напоминал прежнего «старика» Бармина. Ни возрастом, ни комплекцией, ни чертами лица, не говоря уже о цвете глаз и волос. А вот психика в то время оставалась у него все еще, по большей части, прежней. Однако время и опыт жизни в этом чудном новом мире довольно быстро избавили его от большинства возрастных и профессиональных комплексов также, как и от множества вредных привычек, сформировавшихся там и тогда, где и когда он был Игорем Барминым. Интеллигентские рефлексии, глупые и, по большей части, беспричинные страхи и беспочвенные опасения, разного рода сожаления о том и об этом, стеснительность по поводу и без, все это сначала умалилось, а потом и вовсе исчезло, перестав мешать жить, работать и воевать, и конечно же наслаждаться жизнью. И вот, что любопытно, страх, как чувство, исчез практически полностью. Это не значит, что Бармин превратился в бесчувственного голема, отнюдь нет. Напротив, сейчас, как никогда прежде, он отчетливо видел опасности и осложнения, которыми чреваты те или иные его действия, как, впрочем, и поползновения его заклятых друзей и непримиримых врагов. Видел, предполагал, искал способы противодействия и защиты, но вот бояться перестал. Страх ушел. Так что, если не лгать самому себе, - чего он давно уже не делал, - у Бармина изменилась не только внешность. Кардинально изменились также его психотип и темперамент. А внешность, к слову сказать, тоже не оставалась неизменной. Она менялась, поскольку переход случился в тело юноши, а парни в этом возрасте продолжают расти и изменяться физически, в особенности, если ведут активный образ жизни, занимаются спортом и хорошо питаются. За время, прошедшее после возвращения на Большую землю, Ингвар Менгден еще подрос, достигнув невероятных для Бармина 197 сантиметров. При этом он был не только высок, но и крепок телом. Широкоплеч, мускулист и пропорционально сложен. Сто десять килограммов костей и мышц без капли жира там, где его не должно быть. Жить с таким телом было гораздо проще, не говоря уже о том, что при виде Ингвара многие женщины моментально начинали исходить любовным соком и слюной даже при том, что видели его одетым. Что уж говорить о тех счастливицах, кому довелось видеть его голым.