- Входите, - откликнулся он, зачесывая назад мокрые волосы.
Но когда через некоторое время опять деликатно постучали, Ким вышел из ванны и распахнул дверь своей комнаты. Перед ним стояла ЮХа в джинсах и голубой маечке.
- Доброе утро, - поклонилась она ему. - Могу я войти?
- Что? - переспросил Ким, плохо соображая в тот момент, точнее не веря тому, что только что услышал. Что она сейчас сказала? Что хочет войти?
- Хорошо, - отступила ЮХа. - Я зайду позже.
- Нет... проходи, конечно, - посторонился он, вконец потерявшийся от того, что вот, он только, что думал о ней, и вдруг она сама пришла к нему, а он не успел натянуть футболку, и был в одних широких спортивных штанах...
В следующую секунду Ким с выпрыгивающим из груди сердцем, смотрел, как она подходит к их брачной постели и, сдернув покрывало, откидывает одеяло... Значит... вот так у них все произойдет... прямо сейчас... Во рту пересохло, в голове стоял сплошной туман, в ушах гудела кровь. Да что с ним такое? Не время терять контроль над собой. Что с ним вообще происходит? Возбуждение пришло мгновенно и с такой силой, что он не помнил себя. Например, как будучи только что у двери, он вдруг оказался рядом с постелью и ЮХа? Глядя на склонившуюся ЮХа, он бессвязно думал, что она его жена, и подошел вплотную так, что когда она выпрямилась и повернулась, держа кипу постельного белья, которое пыталась перехватить поудобнее, натолкнулась на Кима. Розовый шелк и атлас скользили из ее рук живописными складками. Поклонившись, она попыталась обойти его, но он заступил ей дорогу.
- Господин? - недоуменно посмотрела она на него поверх розового бельевого тюка.
- Так ты пришла сюда, чтобы поменять постель? - глухо спросил он, злясь на себя, на нее, на кучу тряпья, что была между ними.
- Ну да, - кивнула она и, показав глазами на дверь позади него, спросила: - Вы позволите?
Он не пошевелился, и она обошла его.
- Дочь хозяина огромного конгломерата, принцесса целой промышленной империи унижает себя, позволяя низвести до уровня служанки. Совсем нет самолюбия, что приходишь к мужчине менять постель? - сквозь зубы цедил он, хлестая ее словами.
Она была уже у дверей, за ней розовым шлейфом тащилась соскользнувшая простыня. Прежде чем выйти, она остановилась, повернувшись к нему.
- Меня это не унижает, - сказала она. - А вот вас, по-видимому, оскорбляет быть мужем прислуги. Позорно, да? Думать о том, что ты заслуживаешь большего, глупость. Если считать, что работа, которую делаешь, унизительна, то она и будет унижать.
Она вышла, мягко прикрыв за собой дверь, а Ким стоял посреди комнаты и думал, что черта с два он теперь оставит ЮХа в покое.
За завтраком сидя рядом с ЮХа, Ким чувствовал неловкость за свою вспышку раздражения. Как он понял, в этот день ЮХа занялась генеральной уборкой и пригласи он ее, в любом случае, никуда бы не пошла. Босс уехал на деловую встречу с директором дочерней фирмы, госпожа отбыла на собрание клуба, а Ким, посмотрев на поникшего, скучающего Юна, предложил ему пойти с ним в парк развлечений. Что стало с парнем! Откуда только появилась живость и энергия? Но, прежде чем согласиться, мальчишка посмотрел на сестру и та кивнула. Неожиданно Киму понравилось. Прежде он никогда не гулял с детьми, считая их утомительными созданиями, требующих к себе массу внимания. Теперь, глядя на Юна, он понял, что дети живут чувствами и эмоциями, полностью и правдиво отдаваясь им. Их восприятие окружающего было, словно лакмусовой бумажкой для мира, по которой можно оценивать, что хорошо, что плохо.
Высокие качели взбодрили обоих, так подняв адреналин, что им захотелось еще острых ощущений, и они отправились на американские горки, потом на трек с гоночными автокарами, после были мороженое, сладкая вата, и павильон ужасов... Явились они домой через четыре часа возбужденные и довольные. ЮХа встретила их, и пока они умывались, накрыла на стол. На ее вежливый вопрос, хорошо ли Ким провел время с братом, он ответил, что они отдохнули по-мужски. В то время как Юн взахлеб рассказывал о парке и о том, что он никогда бы не решился пойти на некоторые аттракционы без Кима, сам Ким, подперев подбородок ладонью, наблюдал за ЮХа сновавшей между плитой и столом.
Может быть, с этого момента мечта о большой семье, собирающейся за общим столом, начала теснить честолюбивую мечту о карьере. Вернулась госпожа и присоединилась к обедающим. Она была заметно расстроена от того, что ДоРа так и не соизволила явиться на устроенную в ее честь встречу, открыто проигнорировав ее. Все дамы клуба были раздражены надменностью писательницы.