Но расслабляться и погружаться в столь манящую темноту, которая уже начинала проступать перед глазами, было нельзя. Затаив дыхание, реднек прислушался к звукам и, наконец, уловив шарканье ног, поднялся на ноги, покачиваясь, но крепко сжимая в целой руке нож. Одним ударом прикончив вышедшего из-за стеллажа ходячего, Мэрл оперся о стол, прогоняя головокружение, и, чертыхаясь и запинаясь на каждом шагу, обошел маленькое помещение, заглядывая в каждый угол в поисках сюрпризов. Убедившись, что он здесь один, если не считать заваленную тварь, валяющуюся на проходе, Диксон пару раз пнул тело ногой, пытаясь выместить злобу хотя бы на этом недоразумении, и начал шарить по полкам.
Увы, кто-то очень жадный уже успел растащить все самое ценное. Отбрасывая в стороны какую-то хрень для освежения дыхания, таблетки от диареи (блин лучше бы он гадил под каждым кустом неделю, чем без руки остался), памперсы, непонятного назначения лекарства от совершенно незнакомых Диксону болезней, бабские причиндалы и прочие пипетки, реднек, наконец, нашел завалившийся за прилавок бинт и торопливо открыл сунутую в карман мазь от ожогов. Кое-как обработав рану и матерясь уже на все помещение от пронзающей руку боли, он высыпал в рот какие-то витамины и не тронутую никем глюкозу и запил все это минералкой, которая обещала исцелить его желудок всего за неделю регулярного применения. Другой хавки тут просто не было.
- Кусок отбивной моему желудку больше бы понравился, - буркнул Мэрл пустой бутылке в руках и швырнул ее в голову лежащего неподалеку трупа.
Прикрыв глаза, Диксон некоторое время развлекался тем, что представлял себе, как вернется в лагерь и отомстит всем этим толстозадым ниггерам, латиносам и прочим китайцам за то, что они с ним сотворили. А еще этому ублюдку копу, который носит с собой наручники и считает себя умнее всех. Дерьмо собачье! Собралась шайка уродцев, которые ни хрена в нынешней жизни не смыслят, и указывать ему еще вздумали. Ну ничего, он им еще покажет, они еще узнают, кто такой Мэрл Диксон. Всю свою недолгую жизнь будут раскаиваться в том, что бросили его там помирать на солнцепеке в компании ходячих. Выродки!
И в компании этих гадов он оставил своего непутевого братишку. Как бы малец делов не натворил. Лет и лет Дэрилу, а все туда же: то пожалеет кого-то, то хавкой поделится, то спасать бросится, вот ведь ума ему при рождении недодали – все мозги на Мэрла ушли. Оставалось надеяться, что брательник ничего не натворит там, узнав, что с родственником приключилось. Хотя эти сволочи вряд ли осмелятся признаться Диксону младшему, что случилось на самом деле. С них станется заявить, что Мэрл пал в неравной борьбе против сотни ходячих, прикрывая чей-то китайский зад и горланя: «В синем с россыпью звёзд полосатый наш флаг…» Нет уж, он им такого удовольствия не доставит, брат должен знать правду, а то ведь парень без надзора старшего точно собьется с праведного пути и, вместо того, чтобы обчистить лагерь уже самостоятельно, будет там всем сопли подтирать, становясь трусливой шавкой на побегушках у копов. «Да ни за что!» - успел подумать Диксон, пытаясь приподняться, но в этот момент коварное сознание решило его покинуть.
Очнувшись, Мэрл тут же попытался вскинуться, но не смог пошевелить ни одной конечностью. С трудом повернув голову и прислушавшись к своим ощущениям, он понял только, что находится в каком-то фургоне, поскольку на аптеку это помещение походило так же, как на оперный театр. Темнота вокруг говорила о том, что, скорее всего, на дворе ночь. Пытаясь сообразить, кто и куда может его везти, Диксон уже успел подумать о том, что к добру его пеленание точно не приведет, и рвануться, чертыхаясь, из держащих его ремней, но возникшая вдруг возле него темная фигура что-то успокаивающе забормотала и вколола ему в руку какую-то дрянь. «Ни хрена не болит уже», - успел изумленно подумать Мэрл, снова погружаясь в сон, в котором его брат Дэрил мстительно отрубал каждому члену группы по руке, нанизывал их на проволоку и преподносил старшему Диксону в виде ожерелья.
Следующее пробуждение оказалось более приятным. Ремни отсутствовали, боль теплилась лишь на задворках сознания, а в стоящем на месте фургоне было светло. Не торопясь показывать, что он проснулся, Мэрл из-под опущенных ресниц быстро осмотрел кипы вещей и сумок, сваленных в углу, довольно большой запас лекарств на столе и сидящего неподалеку, изучающего какие-то инструкции, зажатого очкарика, который опасным с виду не казался.
- Че за спасательный корпус на колесах? – хрипло буркнул Диксон, пытаясь привстать на постели и с восхищением наблюдая за тем, с какой скоростью сидевший рядом мужик, оказывается, умеет передвигаться. Это ж надо!
- Эй! Ты куда? А напоить, накормить и побазарить? – крикнул реднек вслед очкарику в белом халате.
Но того уже и след простыл, только дверь хлопнула.
Снова окинув взглядом помещение в поисках воды, Мэрл недовольно покосился в сторону входа, откуда послышались шаги. Вместо пугливого доктора появился кто-то другой и, судя по тому, как мужик держался, он был явно не последним человеком в этой странной компании.
- Лежи-лежи, - приветливо сказал хозяин, увидев, что больной снова пошевелился. – Сейчас тебя накормят и напоят, я распоряжусь.
- Кто вы, черт побери, такие и на кой я вам сдался? – буркнул Диксон.
- Мы? Мы просто люди. Ездили в город за припасами и наткнулись на тебя, лежащего без сознания в аптеке. Не могли пройти мимо. Нас ведь и так мало, почему бы и не помочь? А насчет твоего второго вопроса… Тебя никто не держит. Полегчает – распрощаемся. Не захочешь уходить – оставайся, лишние руки не помешают, а у тебя, кажется, есть большой опыт?
- Руки? – хмыкнул Мэрл, помотав в воздухе своей культей, повязка на которой была сменена и сверкала белизной.
- А что тебя смущает? С этим мы что-то придумаем, было бы желание. Не торопись, об этом всем мы можем поговорить и позже. Приходи в себя, решить, как быть дальше, ты всегда успеешь.
Настороженно посмотрев вслед вполне довольному жизнью и собой хозяину фургона, Мэрл прикрыл глаза, пытаясь найти подвох…
Умел губернатор втираться в доверие и видеть людей насквозь. Как ни мерзко это было Мэрлу признавать, но его точно так же, как и остальных, просто использовали под видом благодетели и чуть ли не спасения жизни. Его не бросили валяться в аптеке и не добили исключительно в надежде на то, что он еще пригодится. Что ж, надежды сполна оправдались! Реши бы он тогда уйти от них, сказав этим ребятам большое спасибо, пристрелили бы за первым же углом. Ну, во всяком случае, попытались бы.
Ну а че, иначе теперь никак. Даже этот правильный коп решил пожертвовать Мишонн ради своих отпрысков, так что не ему предъявы бросать Мэрлу за сегодняшнее. Понимая, что он все еще пытается оправдать свой поступок, Диксон довольно улыбнулся при виде парочки ходячих, спешащих ему навстречу. Самое время снести кому-нибудь башку! Прикончив обоих, реднек поднялся на ноги и несколько раз пнул тела ногой, пытаясь выместить на них свое раздражение от идиотизма ситуации. Он уже целый час не может справиться с мыслями о какой-то бесполезной негритянке, которая в любом случае уже не жилец. Совесть – это точно какая-то зараза! Всего-то пара недель в обществе братца и прочих добропорядочных олухов и Мэрл уже начинает жалеть всех вокруг. Может, порыдать еще, обняв ближайшее дерево, для полноты-то картины? Сплюнув, он решительно переступил через трупы, торопясь вперед, подальше от того места, где оставил женщину.