Мэрл недоверчиво покосился на бабку, говорящую о своей сентиментальности командным тоном: высокие ботинки, штаны цвета хаки, кожаная куртка с заклепками, бандана с надписью «Rammstein», их оружие и военный рюкзак у нее за плечами.
- Ты че раскомандовалась? К тебе… Куда, зачем, кто там у тебя еще? Ты гляди, какая шустрая, сразу иди за ней! Вдруг сожрать планируешь, тут в лесу с провизией тяжело, я ничему не удивлюсь, - недовольно проговорил мужчина, поднимаясь и ловя задумчивый взгляд Мишонн, которая, кажется, снова успела что-то решить за них обоих. Вот ведь неугомонная баба – ее подстрелили, а все туда же, чего-то решать пытается!
- Если не хотите, ваше право. Оружие чуть дальше на земле оставлю. Не нужен вам приют на несколько дней, еда и лекарства вон для нее, - бабка кивнула на морщащуюся от боли, но встающую самурайку, - значит, не нужен. Мы в свободной стране.
Пожав плечами, старуха деловито поправила свой рюкзак, что-то покряхтела и под изумленным взглядом Диксона развернулась в сторону леса, довольно бодро передвигая ногами. Мишонн, нахмурившись, сделала шаг вперед.
- Подожди! Я пойду. Хуже все равно не будет. А ты иди в… сам знаешь, куда.
- Эй, цыпа, ты че, меня щас послала так, чтоль?! – наигранно возмутился Диксон и покачал головой, не сводя глаз с напряженной спутницы. – Не, бабуль, я тогда тоже с вами. А то вдруг ты надумала мою ба… женщину в рабство куда продать… в сексуальное?! Мне, между прочим, она самому еще нужна!
Бабка, хмыкнув, оглянулась и смерила взглядом Мэрла, а затем и Мишонн. Махнув приглашающе рукой, она неторопливо последовала по едва видной тропинке, ведущей в лес.
- Сам говорил, что не жена она тебе! Значит не твоя. Да и вообще, посмотри на себя! Нет, такой женщине, как твоя подруга, нужен мужчина моложе и представительней. Да не огорчайся ты так, милок! – подмигнула старуха Диксону, который безуспешно пытался подтянуть челюсть в ее обычное положение и поверить в то, что мир всего-навсего перевернулся с ног на голову. – Не переживай. Ты вот мне как раз подходишь, и не гляди, что я уже в годах, зато опытная!
Переглянувшись и обернувшись на застывшего на месте Мэрла, две женщины разразились смехом. Хотя, конечно, сравнить звонкий хохот бабки и хриплую короткую усмешку от Мишонн было сложно, но Диксон и такое от невозмутимой самурайки, наверное, впервой видел.
- Спелись они, блин! Слышь, бабка, ты давай мне зубы не заговаривай. Где ты обустроилась? Чето я кроме леса тут не вижу ничего, - оглядываясь по сторонам, подошел мужчина впритык к спутницам и ловким движением стащил свое оружие из рюкзака вредной старухи. – Ну что, теперь по-другому поговорим, а? Че зыришь? Выкладывай, давай, куда вести нас собралась? Кто приказал?
Женщина, словно не замечая направленного прямо ей в лицо дула, тревожно ощупала лоб обессилено опершейся на дерево Мишонн и неодобрительно посмотрела на ее грязную повязку.
- Я вам помогаю, между прочим, так что убери оружие. Приказал, - передразнила женщина, вдруг как-то распрямившись и метнув в сторону реднека высокомерный взгляд, куда-то только подевалась малообразованная бабка из глубинки. – Я за последний год не видела тут никого, кроме этих… зараженных. Такие толпами ходят. А живых ни одного. Вам еще повезло, что я по привычке вам головы не размозжила, увидев на поляне.
Недоверчиво покосившись на не такую уж и простую, как могло показаться, старуху, уже успевшую представиться Алисией с какой-то больно мудреной фамилией, Диксон торопливо подхватил прикрывшую глаза Мишонн.
- За два года и никого? – он снова забросил самурайку себе на плечо, игнорируя неодобрительный взгляд бабки. – Как ты еще базарить не разучилась? Охренеть! Ты тут, небось, всех белок в лесу уморила своей болтовней, больше ведь не с кем за жизнь перетереть. То-то же, я смотрю, ни фига живого здесь не водится. От тебя сбежали, точно! Долго еще?
- Пришли! – оповестила женщина, раздвигая руками кусты, за которыми виднелся небольшой дом.
И на кой он понадобился кому-то в лесу? Но интересней всего было не само жилье посреди леса, а то, во что оно было превращено хлипкими руками это бабки, если она, конечно, не врет. Весь деревянный дом был утыкан копьями, причем на одном из них трепыхался ходячий, напоминая огромную, мерзкую, пришпиленную к стене бабочку. Деловито подбежав к несчастному, старуха ловким движением выуженного откуда-то из недр рюкзака тесачка проломила гнилую черепушку и с довольной улыбкой повернулась к Диксону.
- Ну, теперь в доме есть мужчина, самой не придется снимать эту мерзость с копья, довольно тяжелое занятие, хочу сказать. Ну, что встал? Заноси свою подругу, будем лечить ее.
Не мешкая и не обращая внимания на намек бабки о том, что ему придется отковыривать трупешник от и без того измазанного кишками домишки, Мэрл занес Мишонн в дом, облегченно плюхнув ту на ближайший диван.
- Блин, еще не дала ни разу, а на шее уже устроилась прочно! Вот ведь зараза!
- Кыш! Иди на кухню, только не сожри там все, девочке тоже покушать нужно будет, когда придет в себя, а я на гостей не рассчитывала, сам понимаешь.
Мэрл, услышав что-то про еду, машинально повернулся в сторону двери, из-за которой действительно доносились какие-то давно забытые запахи, но потом тяжело вздохнул и решительно оседлал придвинутый к дивану стул.
- Ну уж нет, кто знает, что ты с ней тут натворишь, пока я там? Ты вообще кто? Лечить умеешь? Там и жар, и пулевое ранение и вообще это… слабая она у нас, болезненная и нервная, чужих не любит и боится, так что… – бубнил Диксон, с нескрываемым интересом глядя на то, как женщина ловкими привычными движениями начинает раздевать все еще бессознательную Мишонн.
- Так, милок, ты чего уставился тут? Сам сказал, что она тебе не жена, вот и шуруй в направлении еды, нечего пялиться! – прикрикнула на мужчину старуха, доставая из тумбы аптечку, полную неведомых Диксону препаратов.
- Ты че, врач? Медсестра? – настороженно буркнул он, наблюдая, как Алисия что-то уверенно вкалывает женщине.
- Да, что-то вроде того, - пробормотала старуха, аккуратно снимая повязку с руки Мишонн. – Иди! Ничего не случится с твоей подругой.
Решив, что в случае чего он красочно отомстит за самурайку, нанизав бабку на одно из ее копий и пригласив на торжественный обед десяток ходячих, Мэрл все же скрылся за ближайшей дверью, окидывая взглядом небольшую кухоньку. Сколько всего лишнего: тряпочки какие-то цветные, скатерти и красочные тарелки. Блин, у хозяйки дома словно и не случился конец света. Живет себе припеваючи, травки по стенам пучками развешивает, пироги печет… Стоп! Вот чем пахло! Запихивая себе в рот какие-то свежие лепешки, даже, кажется, с грибами или с мясом, фиг его разберет, если глотать, не жуя, Диксон торопливо шарил по помещению, открывая все шкафчики. Алисия явно не голодала, у нее было практически все, что может храниться без холодильника. Занятно…
- Все с ней будет хорошо, простыла и обессилела, организм и сам справлялся, я немного ускорила. Максимум еще неделя до полного выздоровления. Повезло, что с раной все в порядке, относительно конечно, ну да… заражения нет и то хорошо, - вошла в кухню женщина и решительно отставила от реднека тарелку с лепешками. – Хватит, может стать нехорошо с непривычки. Сейчас чай приготовлю, садись.
- Блин, как может стать херово от хавки?! Да еще такой? Не, ну, может, вам там и может, а мой желудок и камни переваривает. Слушай, дамочка, а покрепче чего не найдется? Я, конечно, чая давненько не пил, но глоток доброго виски был бы…
- Ничего, - слишком поспешно, как показалось Диксону, ответила женщина.
Ага, значит, нужно будет ночью пошуршать по дому, может, что интересного тут и найдется в компанию к его журнальчику. Алисия быстро развеяла надежды Мэрла на ее бескорыстность и с трудом, соблазнив горячим ужином, вынудила убрать ходячего подальше от дома, наколоть дров и перенести на руках Мишонн на кухню. Блин, как будто эта цаца сама не дойдет, вон уже как активно глазищами своими сверкает по сторонам. Одно радовало, самурайку тоже не очень впечатлило путешествие на руках у Диксона. А с другой стороны, чего она выделывается?! Словно у нее получше кандидатура имеется, блин! А может, она не только лесбиянка, но еще и некрофилка? Тогда понятно, почему она на Мэрла не ведется, он-то живее всех живых! Ну да, таскала же за собой каких-то ходячих на привязи… Задумавшись о том, как именно подгнивших мужиков можно было использовать в таких коварных целях, реднек сам не заметил, как пришло время сна. Весь ужин старуха болтала без умолку, правда, так ничего интересного и не сказала, кроме того, как звали третьего мужа ее двоюродной племянницы! Тьфу! Хотя они и сами о себе ничего не рассказали, сообщив лишь, что тоже никого больше не встречали за последний год, кроме друг друга и одноглазого, очень злобного, маньяка на машине.