— За погубленную жизню! — провозгласил тост дед Нагар.
— Эх, — простонала я и сделала глоток.
Зря, ой, зря, пить не умею, а у домового сивуха многоградусная, сам гонит. Так он потом до самой ночи и гонял… мне за водой. Я ж с первого глотка горло обожгла.
Наутро меня разбудил голод. Причем волчий.
Иногда так бывает — проснешься на стоге сена, а на тебя смотрит голодный волк. Здоровущий такой. И вот, ты голову поворачиваешь — а там дыра в стене, аккурат под габариты этого волка, и главное, домовой смылся, а ты, волк и волчий голод остались, и кому-то неуютненько так… и я сейчас не о волке и его голоде…
— Хозяин найти приказал, — внезапно прорычало это голодное кровожадное создание.
— А хозяин у нас кто? — хрипловато спросила я обожженным после сивухи горлом.
Волк вместо ответа почему-то зарычал, и зарычал громче, когда из-под сена вдруг показалась всклокоченная голова деда Нагара и вилы, воинственно им удерживаемые.
— Слышь, Стаська, ты чего уварила-то? — вопросил у меня домовой.
— А чего опять, а? — вконец испугалась я.
— Дык нейтрализующие зелья ведьмочки всей школой-то варят, вонь по коридорам несусветная стоит.
— Ой-й-й… — подвывание вышло совсем перепуганным.
А домовой, не глядя на меня, ткнул в волка вилами и вежливо очень сказал:
— Пшел отсюда, холоп!
— Сам пшел, — не менее вежливо ответил волк. А затем сообщил мне: — Зелье сварили уже, действует. Идем, не то сам придет.
И мне ничего иного не оставалось делать, кроме как поползти вслед за волком в проем, далее пройти за ним же по коридору и вскоре войти в кабинет нашей директрисы.
Доминик, едва я появилась, подняла на меня усталые серые глаза, вяло улыбнулась и произнесла:
— Поздравляю, Станислава, ты только что поступила.
— К-к-куда? — запинаясь, вопросила я.
Директриса протянула мне контракт, на котором даже издалека были видны вензеля «АБМ». То есть Академия боевой магии…
— Шутите? — потрясенно выдохнула. — Да какая боевая академия? Да у меня по боевой магии полтора балла из десяти, и то потому, что быстро бегаю, а когда улепетываю, из-под подошвы камешки в нежить преследующую летят! Доминикочка, да вы же знаете!
— Не фамильярничай, — отрезала директриса.
И только тогда я поняла, что в кабинете есть еще кто-то. Медленно повернула голову — у стены, привалившись к ней плечом и хмуро глядя на меня, высился лорд Тиаранг, который, между прочим, ректор этой самой АБМ.
Снова очень медленно перевела взгляд на директрису, Доминик отвела глаза, несколько долгих секунд смотрела на свои сцепленные руки, затем тихо произнесла:
— Три дня на то, чтобы собрать вещи, сдать учебники и…
— А пяти минут не хватит? — зло перебил ее лорд Тиаранг.
Доминик взглянула на меня, и стало ясно — мой выход:
— Нет, мне не хватит! — решительно заявила я.
После чего развернулась, вылетела из кабинета, промчалась по всей школе, вбежала в свою комнату и не выходила оттуда до самой ночи. Причем спецом дождалась, пока и полночь пройдет, и первый час, чтобы гарантированно ни на кого не нарваться…
И вот!
Подкараулил же на выходе из столовой, где меня, сжалившись, покормили несмотря на поздний час. Как знал, гад, на выходе подкараулил! А коридоры-то пустые, все уж спят давно, и в столовой никого не осталось — домовихи мне насыпали, со мной посидели, пока ела, да и, убрав стол, перенеслись в город, к семьям своим.
— Не опускай глаза, — приказал лорд Тиаранг, ведя пальцем от моего виска к губам.
— Отпустите, пожалуйста, — взмолилась я, все же разорвав зрительный контакт и отвернувшись.
Сильные пальцы обхватили мой подбородок и вздернули его вверх, заставляя вновь испуганно замереть под взглядом, достойным удава.
— Стаси, — голос ректора АБМ стал коварным проникновенным шепотом, — неужели ты думаешь, что я могу сделать тебе больно или неприятно?
Правильная постановка вопроса, обезоруживающая очень — и если насчет больно можно чуток поспорить, то вот в том, что это будет приятно, почему-то даже не сомневаюсь. А рука лорда Тиаранга начала медленное захватывающее путешествие от моего колена вверх по внутренней стороне бедра, собирая по пути ткань форменного платья…
— Л-л-лорд Тиаранг, — охнула я.
— Да, Стаси, — лицо его оставалось непроницаемо, и только в глазах такой голод, что давешнему волку можно смело идти курить в сторонке.
А еще ручонки-то наглые!
— Лорд Тиаранг! — взвизгнула я, едва он до белья вообще добрался.
— Да, Стасенька, — выдохнул он, склоняясь к моим губам и осторожно накрывая пальцами все, поверх белья.
И меня бросило в жар.
— Извини, не привык к долгим ухаживаниям, — прошептал, целуя, лорд Тиаранг, — так что мы с тобой начнем с самого интересного.
И как выяснилось — самое интересное хранилось у меня под…
— Лорд Тиаранг, — задохнувшись от его наглости, воскликнула я, — а я… а мне… можно мне в комнатку для маленьких девочек?
Этот на четверть демон медленно, с явной неохотой перестал поглаживать «все самое интересное», плавно отстранился, заглянул в мои готовые врать до последнего глаза и ответил:
— Можно. И я с тобой пойду.
— Тоже природа зовет? — участливо поинтересовалась я. — Впрочем, мужчины в вашем возрасте действительно имеют некоторые сложности с…
— Стасенька, — неожиданно зло перебил лорд Тиаранг, — впредь контролируй свою речь в моем присутствии.
И как-то сразу холодом повеяло.
— Пустите, — жалобно повторила я свою просьбу.
Мужчина отодвинулся, выпуская перепуганную ведьмочку.
С трудом переставляя ноги, не оглядываясь, прошла двадцать шагов, шагнула к двери, на которой символично были изображены цветущие кустики. Мужской туалет тут тоже был, но меньше раза в четыре, и кустики там не цвели вовсе.
Зашла и, прикрывая дверь, обнаружила, что лорд Тиаранг стоит, прислонившись плечом к стене, сложив руки на груди и выражая готовность ждать завершения моего общения с природой.
Закрыла дверь, прижалась к ней спиной, медленно сползла на пол и сидела с минуту так, размышляя о перспективах. Перспективы были самые нерадостные — АБМ и ректор этого самого заведения в постели. И не то чтобы сам мужик мне не нравился, было в нем что-то такое, харизматично-притягательное, опять же наглость, хреновый характер, чрезмерная самоуверенность — просто-таки идеальный объект для перевоспитания, а что нам, ведьмам, еще надо. Но в том-то и проблема — имелись у меня обоснованные опасения, что вот это двухметровое не поддается воспитанию. Да и себя до слез жалко…
Стена, выложенная отвратительно-розовым кафелем, с тихим шорохом отъехала в сторону, впуская нашу директрису, за которой последовал и дед Нагар.
Не говоря ни слова, Доминик подошла, взяла меня за руку, заставила подняться и так же бесшумно увела за собой, оставляя домового в туалете, — сразу ясно, следы заметать будет.
— Не спите? — задала я риторический вопрос ведьме, следуя за ней.
— Да какой уж тут сон, документацию в порядок приводим, дела личные перепроверяем, закрывают нас, Стася.
Я, не выдержав, всхлипнула.
Доминик продолжила:
— Из четырехсот учениц школы эти стервятники отобрали едва ли пятьдесят наиболее одаренных, их в другую ведьминскую школу направляют.
— А остальные? — спросила я.
Директриса подошла к очередной стене в этом темном коридоре, прикоснулась, и та осыпалась лепестками роз, позволяя нам войти в директорский кабинет, а едва мы вошли, лепестки взмыли вверх, вновь становясь непроницаемой каменной стеной. Здесь, в кабинете, находились почти все преподавательницы Керимской школы, и все с сочувствием улыбнулись мне.
— Насчет лорда Тиаранга, — начала Доминик, проходя к своему столу и садясь в директорское кресло, — тут я тебе ничем помочь не могу.
— Что? — выдохнула я.
Аллиночка, сидящая в углу с какой-то папкой, тихонечко всхлипнула, ей вторила Элля, доставшая платок и промокнувшая слезы.