- Назад, - сказал он спокойно.
Они неподвижно стояли у стен, оставив узкий проход посередине.
- Что происходит, сэр?
- Назад! Застрелю!
Капрал, похоже, стряхнул с себя оцепенение:
- Бросьте оружие! Я вас задерживаю, полковник.
Полковник, держа направленный ему в грудь пистолет перед собой, сделал три шага вперед. Ни капрал, ни его спутник - среднего роста человек лет тридцати пяти, одетый в синий костюм, - не двинулись с места.
- С дороги! - сказал полковник.
Капрал весь подобрался, но не отступил. Полковник сделал ещё шаг, поднял пистолет и процедил сквозь зубы:
- Последний раз говорю... Не уйдешь - ты покойник.
Откуда-то доносились голоса и цоканье каблуков по камен - ному полу. Полковник невольно перевел взгляд в конец кори - дора, и в эту минуту человек в синем прыгнул на него, вце - пившись в руку с пистолетом. Капрал кинулся на помощь.
Грянул выстрел, и сразу же - другой. Человек в синем упал. Капрал и полковник, сцепившись, катались по полу. Полковник, высвободив руку, несколько раз ударил своего противника затылком об пол и вскочил. Однако едва он повернулся, капрал со спины бросился на него, обхватил и повис, вцепившись ему в плечи. Шаги приближались, каблуки гремели где-то совсем рядом, и капрал крикнул из последних сил:
- Ко мне! Держи его, держи гада!
Через четыре минуты в кабинете Шеннона зазвонил телефон. Дик взял трубку:
- Слушаю... Что?! - и опрометью выскочил за дверь.
Шеннон смотрел на посла и видел, как поджимаются его губы, сужаются веки, подтягивая мешочки под глазами, и все лицо каменеет. Прошло уже сорок минут, но посол, принимавший сенатора Дузенберга, только сейчас пригласил их в кабинет. Советник, Кэдиш и Патерсон сидели у стола; Шеннон и Мюррей Поуп, руководитель аппарата, заняли свободные места.
Тот человек в синем костюме, который вместе с капралом сумел скрутить убийцу, погиб. Его звали Люсьен Лене, он был французом и служил в посольстве по контракту. Часовой Говард Спивак получил тяжелое ранение в грудь. У Дитца были серьез - но повреждены оба глаза и разбито лицо. Горенко, раненный в живот, бедро и правую руку, потерял много крови, но был в сознании. Связанного убийцу держали в комнате, находящейся в бельэтаже; Даннинджер и двое вооруженных охранников не спускали с него глаз.
- Может быть, кто-нибудь объяснит мне, как он проник в здание? спросил посол.
- Вошел... - ответил Кэдиш. - Вошел с улицы.
- Мисс Морхаус из справочного вспомнила, что он появился в вестибюле примерно в 9.30 - 9.40, - сказал Поуп.
- Что же, просто вошел?..
- Каждый может свободно войти и выйти, сэр, - сказал Шен-нон. - Видите ли, на первом этаже находится библиотека. Можно подняться на лифте или по лестнице, пройти мимо отдела печати и никто тебя не остановит. Мадам Гильен, наша библи - отекарша, утверждает, что там все время толкутся люди. Если же кто-нибудь и поинтересуется, куда ты направляешься, всег - да можно ответить: "В читальню, посмотреть американские га - зеты". Еще пол-пролета - и ты здесь. А можешь подняться ещё выше.
- Вы предпочли бы наглухо запереть посольство? - спросил советник.
- А он, кроме всего прочего, был в форме полковника наших ВВС, - не отвечая, продолжал Шеннон.
- Но откуда он знал, куда идти, где мы держим Горенко?
Оставалось только пожать плечами и развести руками.
- Неужели его провел кто-нибудь из наших сотрудников?
- Вряд ли, сэр, - сказал Поуп.
- Это невозможно, - заговорил Шеннон. - Мы с ним проси - дели всю ночь в комнате 226, это машбюро экономического отдела, и только утром его перевели в другое помещение. Я уверен, что скоро выяснится: этот человек ходил по посоль - ству и искал Горенко.
- Мистер Поуп, прежде всего необходимо, чтобы люди не об-суждали происшествие.
- Да все уже в курсе дела, - сказал советник. - Новость облетела посольство за четверть часа.
- Я был на месте происшествия минут через пять, - сказал Шеннон. - И там уже находилось шестнадцать человек, слышав - ших выстрелы и прибежавших на шум. Я могу утверждать это точно, потому что пересчитал их и переписал фамилии. Я им сказал, что это несчастный случай, попросил не распростра няться о нем, а Оуингсу поручил проследить за этим. Раненых унесли сейчас же, и вообще все было быстро приведено в поря - док.
- Что вы им, рот зашьете? - скептически спросил советник.
- Кто-нибудь из французов видел?.. - осведомился Патер - сон.
- Да, пять-шесть женщин... - ответил Поуп, и среди при - сутствующих поднялся негромкий ропот: это обстоятельство увеличивало риск.
- Удалось установить, кто он такой? - спросил посол.
- Пока нет, - покачал головой Кэдиш, единственный, кроме Шеннона, кто видел убийцу.
- Мы пытались допросить его, сэр, но он молчит, - сказал Шеннон. Документы при нем - на имя полковника Э.Дж.Роджер - са, но это явная липа. В кармане обнаружили клочок бумаги со словом "Кестен". Когда я спросил, его ли это имя, он отве - тил: "Угадай".
- Он - американец? Имеет какое-либо право носить эту форму?
- Говорит, что не американец. Большего от него пока не добились.
- Что же, он - русский? Француз?
- Ничего нельзя сказать. По крайней мере, сейчас, - ответил Кэдиш. - В бытность мою в Мехико некий Мор... Мерк... - не помню точно - убил Троцкого. Он мог быть кем - угодно - разве что на скандинава был не похож, и имен у него было Бог знает сколько
- Значит, русский?
- Да как узнаешь? На лбу у него не написано, - сказал советник.
Шеннон подумал, что советник сегодня особенно желчен. Интересно, много ли ему рассказал посол о сведениях, обе - щанных Горенко? В Вашингтон о них ещё не сообщали, но разве покушение - не лучшее доказательство того, что русский располагает исключительно ценной информацией?
- Кто оказывает помощь раненым? - спросил посол.
- Сейчас там мисс Хильярд, - это была медицинская сестра из посольства.
- Так надо же немедленно вызвать хирургов!
- Уже вызвали, - ответил Кэдиш.
Посол прикурил и глубоко затянулся. Потом встал, подошел к окну, повернулся и - Шеннон видел - глаза его с таким зна - комым ему пытливым интересом заскользили по лицам сидевших - советника, вальяжная поза которого не вязалась с насторожен - ным выражением покрасневшего лица; Кэдиша, со значительной миной возвышавшегося в зеленом кожаном кресле и только ждавшего, казалось, когда ему прикажут действовать и распоряжаться; Патерсона, бесстрасно-непроницаемого как судья. Поуп, человек с желтоватым цветом лица и в очках без оправы, сидел чуть поодаль, всем видом своим показывая готовность исполнять распоряжения.
- Итак, что же мы будем делать? - спросил Кэдиш.
- Вызвать полицию, передать ей обоих, рассказав все как есть, - сказал советник.
- По инструкции госдепа я обязан отправить Горенко в Ва-шингтон, сказал посол.
- Я полагаю, инструкция не предусматривала такого поворота событий, улыбнулся советник. - Так или иначе, это дело полиции.
- Только в том случае, если мы ей его поручим. Нами за - держан человек, совершивший убийство на американской тер - ритории.
- Ну, задержан... А дальше что с ним делать? Сколько его тут держать? Что, судить его будем? А в присяжные позовем наших машинисток? А вы думаете, французы возьмут под ко - зырек, когда мы повезем его в Орли, чтобы в Америке привести приговор в исполнение?! - Советник передернул плечами, и Шеннон заметил, что Кэдиш одобрительно кивает. - Кроме того, если кто-нибудь из раненых умрет, французы будут весьма и весьма настаивать на вскрытии тела.
- Один покойник у нас уже есть, - добавил Кэдиш, - так и так придется давать объяснения.
- Тем более, что он гражданин Франции, - сказал Патерсон.
- Ну и что? - воскликнул Шеннон. - Разве нельзя заявить, что он погиб в результате несчастного случая, пьяной драки, самопроизвольного выстрела?.. В любом случае, опровергнуть это нельзя, а проводить следствие в посольстве им никто не позволит, - его удивляло, что Патерсон и Кэдиш, не жаловав-_ шие советника, сейчас дружно стали на его сторону.