Морской пехотинец, дежуривший в комнате, тоже поглядывал на Кестена с опаской - природа не поскупилась, его хватило бы на троих средних мужчин. Здоровеннейший мужик и в отличной форме. Каким чудом капралу удалось его удержать, Даннинджер до сих пор не понимал. Лицо Кестена было в крови, мундир разорван - Даннинджер вырвал полковничьи знаки различия "с мясом" и глаз с него нельзя спускать ни на минуту. Даннинджер хотел прострелить ему руку, чтоб немного успокоить, но мистер Шеннон не позволил.
В довершение неприятностей трое морских пехотинцев не явились на смену - оказалось, у них пищевое отравление: сожрали что-то не то. Людей для охраны взять негде, и потому он промолчал и не поправил Шеннона, когда тот доложил послу, что к Горенко приставлено двое. Горенко-то никуда не денет ся, а эта зверюга, того и гляди, выкинет какой-нибудь фор-тель. Даннинджер хотел сначала, чтобы его держали в цоколе, но ничего из этого не вышло - в коридоре он начал так отчаянно отбиваться, что пришлось, скрутив, запихнуть его в грузовой лифт и доставить сюда. Мистер Шеннон тоже считает, что место выбрали неудачное - слишком близко к кабинетам, а ведь про него никто не должен был знать, крутись как знаешь. Однако делать нечего.
В этой комнате хранили магнитофонные пленки, а, кроме того, охранники приходили сюда, чтобы помыться и пере-дохнуть. Одну стену занимали высокие стальные шкафы, в угол был вмонтирован умывальник. Стальные ставни на окнах были закрыты, а у другой стены под четырьмя вырезанными из "Плейбоя" голыми красотками стояла кожаная кушетка без спинки. К этой-то кушетке и был привязан Кестен. Пол в комнате был цементный.
Какой-то лязг заставил Даннинджера резко обернуться. Кестен, сумев высвободить ногу, лягнул её стул.
- Тихо, ты!.. - морячок вскочил.
Кестен, приподнявшись, пытался высвободить руки, прикрученные по бокам кушетки. Внезапно он перестал молотить ногой в воздухе, лицо его побагровело, он закашлялся, судо-рожно хватал воздух ртом, и Даннинджер шагнул к нему, чтобы поддержать голову. Кестен сумел наконец справиться с дыханием, сплюнул кровь и осел на руки Даннинджеру.
- Надо его развязать, а то ещё задохнется блевотиной. Тащи его к раковине.
Вытащив пистолет, он следил, как охранник, став на колени, развязывает узлы. Поднявшись с кушетки, Кестен головой вперед бросился к умывальнику и склонился над раковиной, сотрясаясь всем телом от судорожных приступов рвоты, хрипя и отплевываясь. Потом до отказа раскрутил кран, сунул голову под хлещущую струю, стал ловить её ртом. Ох-ранник не спускал с него глаз. В это время в дверь посту-чали.
- Кто? - отозвался Даннинджер.
- Гэлахан, сэр. Дежурный охранник.
- В чем дело?
- Я сменяюсь через пятнадцать минут, сэр. Надо позвонить и вызвать сержанта.
- Это зачем? - нетерпеливо спросил Даннинджер.
- Таков порядок, сэр, - в комнате не было телефона, и, пока к ним не проведут кабель аварийной связи, звонить при-ходится из кабинета в соседнем коридоре.
- Это никуда не годится, Гэлахан, ты не должен покидать свой пост.
- Я выполняю приказ капитана Брейди, сэр.
- Вот что, парень, я отвечаю за охрану, и мне плевать на капитана Брейди.
Гэлахан заспорил, и Даннинджер устало подошел к дверям, отметив машинально на слух, что звук льющейся воды стал другим. Потом он услышал, как вскрикнул охранник, что-то звякнуло об пол. Даннинджер круто обернулся - Кестен боролся с охранником, успевшим схватить его за ворот. Кестен держал у самого его горла осколок стекла - овальное небольшое зеркало над умывальником было разбито. Даннинджер поднял револьвер, но Кестен прикрылся охранником - одна рука у того уже кровоточила.
- Открывай! - прошипел Кестен и, обращаясь к охраннику: - Шевели ногами!
Тот сделал несколько шагов к двери. Даннинджер медленно передвинулся, держа их на прицеле.
- Брось оружие! - сказал Кестен.
- Пошел ты...
- На счет "три" не бросишь - перережу глотку твоему морячку. Раз...
- Ты же все равно не выберешься отсюда!
- Два...
- Не дури, Кестен, добром это не кончится, - Даннинджер чувствовал, как на лбу у него выступила испарина, и видел, как пульсирует жилка на шее охранника. Он бросил пистолет.
- Откинь подальше.
Даннинджер носком башмака отшвырнул пистолет, и тот отлетел под ноги охраннику.
- Ну так, мистер Даннинджер, я пошел звонить сержанту, - послышалось из коридора.
Даннинджер подался было к дверям, но Кестен мягко про-говорил:
- Молчать! Пусть идет!...
Оба слышали его удаляющиеся шаги и легкое поскрипывание кожи. Даннинджер стиснул зубы, подбираясь перед прыжком. Не сводя с него глаз, Кестен приказал моряку:
- Нагибайся... вместе со мной... медленно.
И стал сгибать колени, чтобы дотянуться до пистолета. Осколок по-прежнему был прижат к шее охранника, который наклонялся к полу вместе с ним. Даннинджер вдруг понял, что Кестен сейчас все равно перережет ему глотку - отпустить его он не может, а до пистолета не дотягивается. У Даннинджера похолодело внизу живота.
Теперь Кестен и охранник были уже почти на полу. Дан-нинджер заметил, как дернулся угол рта у Кестена: его рука, сжимавшая осколок, придвинулась ещё ближе - и в тот же миг охранник отчаянным рывком в сторону вышел из соприкоснове-ния. Блеснуло стекло; Кестен выругался. Даннинджер прыгнул сверху, и все трое, сцепившись, покатились по полу, с грохотом врезались в стальной шкаф. Ни пистолетом, ни осколком воспользоваться было нельзя. Наконец задыхающийся Даннинджер притиснул Кестена к полу, став коленями ему на спину, и взял в "замок" его голову, оттягивая её к себе, чтобы одним рывком сломать спинной хребет.
В дверь давно уже барабанили руками и ногами. Охранник подскочил к ней, повернул ключ в замке и снова бросился к Кестену, который умудрился сбросить с себя Даннинджера и уже вставал на ноги.
Гэлахан ворвался в комнату и с ходу, мощным ударом свалил его.
- Ты цел? - спросил Даннинджер.
- Руку порезал... Пустяки...
Даннинджер почувствовал, что Кестен обвисает у него на руках. Он опустил его на пол и увидел закатившиеся под веки глаза, а когда разжал руки, голова Кестена стукнулась об пол.
- Без сознания.
- Поднимайте его... Надо связать.
Перевернув Кестена, они взяли его за руки и за ноги, чтобы перенести на кушетку. Внезапно он, пружинисто согнув ноги в коленях, высвободил их. Даннинджер ударил его по голове рукояткой пистолета. Кестен пошатнулся, но устоял. Даннинджер, вложив в удар все свои силы, снова опустил рукоятку на его затылок, и Кестен, обмякнув, повалился ничком.
Охранники доволокли его до кушетки, Даннинджер, весь в крови, тяжело дыша, держал Кестена под прицелом, пока его связывали. Тот уже пришел в себя, открыл рот, скользнул по их лицам взглядом небольших синих глаз.
Часы на стене центрального вестибюля показывали 14-50. Шеннон, стоя у главной лестницы, наблюдал за суетой. Из своего кабинета вышел потрепанный Даннинджер с марлевой повязкой на глазу.
- Как стемнеет, рванете в двери, - сказал ему Шеннон.
- Ясно, - мрачно ответил тот. - Вы бы раздобыли мне смирительную рубашку? То есть, не мне, конечно, а ему. Он просто буйный. Не можем совладать.
- Кто с ним сейчас?
- Филан подменил меня. Один охранник в комнате, второй в коридоре. Нам нужно ещё шестерых.
Несколько минут они молча наблюдали за разворошенным че-ловеческим муравейником. Потом Шеннон сказал:
- Фрэнк, так ведь нельзя... Ну, надо же хоть на входе как-то завинтить гайки... Смотрите, вход совершенно сво-бодный. Надо же проверять, кто сюда прется...