Пока К. А. толкал речь, Никс сидел неподвижно, уставившись в телевизор, но за фильмом не следил. Он думал: как странно, что К. А. поверил, будто Блик домогался Нив, а теперь все закончилось. Любовь, конечно, побеждает все. Но Тим Бликер был торговцем наркотиками, как прекрасно знал К. А., и больше всего на свете его интересовало, как бы получше толкнуть свой товар. Даже самая распрекрасная девчонка не изменит его образ мыслей.
Вдруг Никс поймал на себе взгляд Нив, но она тут же снова уставилась экран.
К. А. вздохнул и поправил бейсболку.
— Мне хватает нервотрепки дома, где Моргана постоянно ссорится с матерью.
Никс бегло оглянулся:
— Нив, Тим Бликер — придурок.
Голос прозвучал грубее, чем он хотел, и К. А. внимательно посмотрел на него, а потом на Нив. Девушка села и оттолкнула К. А.
— Господи боже, мальчики. У меня уже есть один отец. И еще двое мне ни к чему, понятно? Джейкоб и так уже у меня в печенках сидит. Он поразвлекался в свое время, а теперь хочет, чтобы его доченька была паинькой? Ага, сейчас. Пошел он на хрен!
После ее выпада повисла тишина. Потом наконец ее нарушил К. А.
— Нив?
На лице девушки отразилось смятение, словно она не менее остальных была удивлена собственными словами и яростью тона.
— О, не обращайте на меня внимания. Все это из-за того, что с той самой вечеринки отец мне в затылок дышит. Стоило один раз немножечко перебрать, как на тебе: вводится система национальной безопасности! Я его поймала за тем, что он проверял мой спидометр. Спидометр! Когда я его застукала, он сказал, что хочет знать, не слишком ли много я наездила. — Нив насмешливо фыркнула. — Я сказала ему, что у Блика есть своя машина и, если я захочу улизнуть, мне моя не потребуется.
— Нив, — начал К. А. — Ты же не…
Судя по голосу, он еще не решил, что хуже: что Нив дурит голову Блику или что она употребляет «пыльцу».
— Ой, расслабься. — Нив презрительно усмехнулась. — Просто капельку, чтобы снять стресс. Что, твоему лучшему корешу можно, а мне, твоей девушке, нельзя?
Она смотрела на Никса, но обращалась к К. А. Никс пытался разобраться в услышанном. Увидев на вечеринке Нив вместе с Бликом, он понял, что дела плохи. Но чтобы Нив стала похваляться этим перед К. А. — это уже чересчур!
— Нив, я уже слез.
Она откинула голову и рассмеялась.
— Да, конечно, мистер Я-ношу-очки-чтобы-год-мыть-посуду. Тим все мне рассказал о том, какой ты торчок. Что-то я не вижу, чтобы у тебя была ломка.
Ундина улыбнулась всем и никому конкретно.
— Это правда, Никс?
Казалось, у Нив какой-то винт соскочил — ее голос взвился, и девушку понесло:
— Господи боже, не пытайся все сваливать на меня, мисс Ходячая Добродетель. Это ты устроила вечеринку и пригласила даже не одного, а двух самых крупных портлендских наркодилеров. И раз ты подала это блюдо, не удивляйся, что твои гости его отведали.
К. А. смотрел на свою подругу так, словно она была инопланетянкой.
— Ты… ты знала про Мотылька? — спросила Ундина, изумленно вскинув брови.
— Да, я знала про Мотылька, — передразнила ее Нив. — И не говори мне, что ты ничего не знала.
Она посмотрела на друзей.
— Тим рассказал мне про него. Он решил, что тот в курсе насчет той вечеринки, и решил выяснить, не смогу ли я выбить из него информацию.
— Кто такой, черт побери, Мотылек? — спросил К. А.
— «Кольцо огня», — фыркнула Нив, пропустив мимо ушей его вопрос. — Кому-то придется сменить рекламное агентство. А «Флейм»? Это какие, с прошлого года? Теперь все знают, что «Флейм» — это отстой.
Ундина встала.
— Пойду принесу воды. Кто-нибудь чего-нибудь хочет? Пива? Немного «пыльцы»? Может, пару доз героина?
Она вышла из комнаты.
После ее ухода Нив умолкла и сидела, вцепившись в выбившуюся нитку на расчетливо изодранных джинсах.