Как оказалось, он очень не хотел служить. Подговорил свою девушку, она написала ему письмо, будто бы разлюбила и уходит к другому, красивому и богатому. И что уезжает в Пицунду проводить потрясающий медовый месяц, а Леня она презирает, но все же, просит простить и не писать ей больше идиотских сопливых писем о неразделенной любви.
Лень показал письмо приятелям, сунул конверт в карман грязной робы и спустился вниз, в шкиперскую. Сделал петлю, поставил ведро под ноги. Высунулся из двери и стал ждать. Когда увидел, что идет командир роты, со всех ног кинулся назад, надел петлю на шею…
Услышав, как хлопнула входная дверь, выбил из-под ног ведро и повис, задергался…
Майор Войтюк с изумлением смотрел, ничего не понимая. Только что видел, как матрос Лень высовывался из-за двери и вдруг он уже в петле, сучит ногами и смотрит выпученными глазами. Подбежал, выхватил из кармана перочинный нож, отпилил кое-как веревку, принял на руки. Тот был без сознания, но дышал. Командир потянул за уголок выглядывавшего конверта, открыл, прочел. Вызвал подмогу, доложил наверх.
Его страшно ругали, проводили расследование, дознание. В итоге влепили строгий выговор и объявили о неполном служебном соответствии. Войтюк пил три дня, потом с необычайной яростью начал гонять всю роту. Матерился страшно, угрожал…
А Леня комиссовали по психическому расстройству, только в военном билете сделали небольшую отметку. Он сейчас уже был дома и наверняка зажигал со своей подругой.
Алексей кивнул Хмельнюку и чтобы не здороваться за руку, ушел по касательной в аптеку.
Был у него друг, Витёк. С одного города, имеющие несколько общих знакомых, бывавшие на одних и тех же дискотеках, познакомились они, однако, только на сборном пункте, подружились. Повезло, вместе попали в одну часть, в одну роту. Виктор был помешан на гирях. На гражданке занимался штангой, имел разряд, выступал на соревнованиях. Попросил Леху зайти в аптеку купить какой-то оротат.
В части друг быстренько нашел общий язык с громилой–мичманом Старовойтовым, дядьке огромных размеров. Витек рассказал ему о применении каких-то запрещенных препаратов, и мрачный мичман сразу проникся к нему доверием.
Он был начальником физподготовки учебного отряда, сам сделал себе тренажерный зал, и они целыми днями качались, готовясь на чемпионат базы по гирям. Мичман отобрал со всей части крепких ребят и усиленно тренировал их, договорившись с командиром части об освобождении от работ и нарядов. Выбил для спортсменов дополнительное питание в виде двадцати ящиков вкусного овсяного печенья. Принес из санчасти огромные железные банки с витаминами и после тяжелых изматывающих тренировок, выдавал. Они дружно принимали, задумчиво запивая разноцветное драже компотом с бромом.
Как-то раз друг рассказал мичману о мало кому известных чудодейственных ампулах. Тот загорелся, достал, немедленно начал ставить уколы. Через десять недель, набрав килограмм двадцать живого веса, стал выглядеть настолько устрашающе, что сам особист части, капитан третьего ранга Израилович пугался и, сдавая нормативы по физподготовке, жалобно клянчил у мичмана снисхождения. Тот угрожающе сдвигал брови и безо всякой жалости заставлял тщедушного офицера подтягиваться на турнике.
Мороз крепчал. Потрескивали деревья, печально раскачиваясь над высоким забором. Луна куда-то подевалась, чернота ночи утопила все вокруг. Показалось, кто-то крадется, подбирается к складу, пытается проникнуть, просочиться…
- Кто тут? – Алексей растерянно сжал заиндевевший автомат. – Стой, кто идет? – замерзший затвор не поддавался.
Тихо кругом, нет никого. Вышла бледная луна, осветила. Леха немного успокоился. Стал неуклюже прохаживаться, тер жесткой рукавицей отмерзающий нос, приплясывал вприсядку, грелся.
И вдруг негромко, но очень отчетливо, что-то треснуло, раскололось внутри склада. И сразу же над крышей повалили густые клубы. Маркс испугался, но не потерял самообладания. Подскочил к будке, нажал кнопку тревожного вызова. Через полминуты появился разводящий, все понял, увидел сам. Убежал обратно. Еще через полминуты примчался начальник караула – лейтенант Оглы.
– В чем дело?
Алексей кратко доложил обстановку.
Лейтенант рванул звонить дежурному по части. Пасюта прилетел взволнованный не на шутку, с расстегнутой кобурой. Может, думал, что диверсанты напали на объект. Подбежал к запертой опломбированной двери склада. Осмотрел внимательно, осветив фонарем, убедился, что все нормально, и никто через дверь на объект не проник. К тому же не сработала сигнализация, а это значит, что, скорее всего в складе никого не было. Видимо загорелась электропроводка.