— Времени мало. Когда войска Коалиции подойдут к Гримхейму, они совершат ритуал призыва.
— Но это чистое безумие! Может, она хочет начать переговоры, имея этот козырь в рукаве?
— Ей не нужны переговоры. Она никому не верит и ненавидит всех. Власть сыграла с ней очень злую шутку, — с горечью произнёс Тальф.
— Хорошо, допустим. Тогда что требуется от меня?
— Переговоры начнём мы.
В тишине оглушительно тикали настенные часы.
— Ха! — Вильгельм снова сел на своё место. — А я-то думал, вы пришли ко мне с какой-то дельной идеей. Переговоры, пф… Не тратьте моё время, уходите.
— Нам нужно время. А они помогут протянуть его достаточно долго.
— Нас никто не послушает. Коалиция и так раскатает нас в блин, они даже не остановят свои войска. Тем более, что их костяк — это южане-фанатики, желающие сжечь всех вас, — он указал на Тальфа.
— А я уверен, что вы, как бывший первый министр, достаточно заметная фигура для переговоров. В Гримхейме полно людей, которые не хотят войны и готовы пойти на уступки.
Министр ухмыльнулся:
— А если в качестве уступок они потребуют расставить вдоль дорог головы всех некромантов на пиках?
— Тогда мы тщательно рассмотрим это предложение и посчитаем, сколько пик нам потребуется.
Вильгельм уважительно хмыкнул:
— Звучит неплохо. Я в деле. Пожалуй, стоит собираться в дорогу…
— Много вещей не понадобится — Коалиция в нескольких часах пути, — из складок накидки Тальфа появился тонкий трёхгранный стилет с серебряной гранью на клинке. — Но прежде — вы не могли бы дать руку?
Министр отшатнулся:
— Это ещё зачем?
— Я скреплю наши отношения самым древним, чёрным и страшным проклятьем, — ответил юноша без тени улыбки, а затем рассмеялся, глядя на вытянувшееся лицо Вильгельма. — Мне всего лишь нужна капля живой крови. Моя, к сожалению, не подойдёт.
— Колдовские штучки, — проворчал министр, но руку, хоть и с опаской, протянул.
Тальф легонько уколол его в подушечку среднего пальца:
— А теперь повторяйте за мной: граф фон Веттин, я приглашаю вас.
Убедить кровопийцу сотрудничать оказалось куда проще, чем министра: тот явился на зов перепуганным и совершенно деморализованным, а когда Тальф спросил, что с ним происходит, граф взглянул на него с еле сдерживаемым ужасом, и прошептал:
— Что-то надвигается.
— Надо же, вы чувствуете? — удивился магистр.
— Ещё бы! Я отдал свою душу Темнейшему ещё сотню лет назад, и она давно исчезла в его чреве, но теперь… Как объяснить… — граф нервно зашагал по комнате из угла в угол. — Я чувствую, будто её останки страдают, чувствую зов, чувствую приближение чего-то невероятного. Колоссального. И ужасного. Понимайте как хотите.
Магистр рассказал ему о переводе и желании королевы вызвать Воплощение. Вампир схватится за голову и заскулил:
— Это безумие! Безумие! Безумие и ужас! Я найду их! — решительно сказал вампир. — Найду и уничтожу.
— Пока Жози рядом с Кассианом, никого вы не уничтожите, — заметил Тальф. — Он всё ещё сильный маг, один из самых сильных. Боюсь, у него может найтись пара козырей в рукаве.
— И что же нам тогда делать?
— Сейчас важно уберечь Гримхейм от Коалиции. Найдите Альбрехта и убедите, что мы готовы сдать ему столицу, подготовьте почву для переговоров с министром. У великого князя наверняка есть план как обмануть Коалицию, так пусть поторопится и приступит к нему пораньше.
Вампир тряхнул головой:
— Я вам не курьер! Если вы придумали моим талантам лишь такое применение…
— Вы не курьер, — перебил Тальф. — Вы — посол. С самыми широкими полномочиями. Ваши таланты ещё пригодятся нам, будьте уверены, а пока, чтобы не допустить появления Темнейшего, мы должны действовать чётко и слаженно, выполняя каждый свою задачу.
Кровопийца остановился и ухмыльнулся:
— Ха! Последний раз я слышал это тридцать лет назад из уст магистра Хейлера. Похоже, старик не ошибся с выбором.
Тальф в ответ лишь печально улыбнулся.
Тем временем толпа на площади перед Мрачным замком лишь увеличивалась, попутно полностью поменяв свой состав. Красные мундиры гвардейцев пропали, зато стало много серого и чёрного — к твердыне некромантов стягивались колдуны, не входящие в Ковенант. Много было и оживлённых мертвецов, которых не успели отправить в армию — и они сейчас были как нельзя кстати. Пока они торчали во дворе замка, их ради экономии места посадили на воскрешённых лошадей и лишь потом сообразили, что переизобрели кавалерию.
Тальфа горячо приветствовали — пока он шёл сквозь толпу, до его ушей доносились подбадривающие крики и заверения в готовности биться до последнего «Лишь бы этих гадов в Гримхейм не пустить».