Пипер По опустил мушкет и обернулся к матросам. Те дружно пожали плечами. Тогда, вновь вскинув ружье, По рявкнул:
– Тебе голову что ли напекло, идиот? А ну хватит дурачиться! Говори где золото.
– Я ведь уже сказал, сэр, что не знаю. Слушайте, давайте сделаем так, вы сейчас развяжите мне руки и мы с вами всё...
Договорить я не успел. Рванув вперед, По ухватил меня за ворот рубахи (к слову, тут я выяснил, что вместо халата, который мне пришлось накинуть, выходя из ванны, я оказался одет в точно такую же рубашку, как и другие матросы), оторвал меня от земли и поднял прямо над пропастью.
– Говори! – закричал он. – Говори или я тебя сброшу!
От вида бурлящей внизу воды у меня перехватило дыхание.
– Эй-эй, пусти!
– Говори, собака! Говори или сброшу!
– Ладно-ладно, я всё скажу, всё скажу!
– Не верю!
– Клянусь, честное слово! Всё расскажу.
Слова мои, по-видимому, убедили Пипера По. Он вернул меня обратно на землю, но из рук пока не выпустил.
– Другое дело. А теперь, плут несчастный, говори где золото?
Пришлось импровизировать. Я перевел дух, выпрямился и, поискав вокруг взглядом, ткнул пальцем в сторону небольшого валуна, который находился в метрах двадцати от нас, на пригорке, среди пальм. Окружавшая валун трава сгнила и почернела. На фоне цветущей зелени место это было самое приметное. И оно первое попалось мне на глаза.
– Там.
Пипер По притянул меня к себе:
– А ты случаем не врешь, братец?
– Нет, честное слово, я его там закопал.
Что ещё я мог сказать? Обстоятельства складывались так, что приходилось под них подстраиваться.
Смерив меня взглядом, По окончательно освободил меня из хватки, потом достал из-за пазухи нож и кивнул матросам. Матросы расступились. Из толпы вышел рослый детина, за ним, запинаясь, тащилась миниатюрная, молодая девица.
Вид у нее был жалкий. Нижняя губа разбита, нос сломан, левый глаз опух, платье, грязное и в пятнах крови, было порвано, так что виднелась пышная загорелая грудь. Похоже, перед тем как её схватить, матросы хорошенько с ней позабавились. Ослабленная пытками, она едва держалась на ногах.
Подведя девушку к По, матрос грубо толкнул её, и та, не удержавшись, упала к нашим ногам.
– Видишь, что бывает, когда идут против Пипера По, – сказал По, обращаясь ко мне. – Ты думал, что сможешь присвоить чужие вещи? Ха! Теперь я покажу, насколько ты был глуп, парень.
С этими словами По схватил девчонку за волосы и, рванув вверх, поставил на ноги. Хотя и сильно ослабленная, она не издала ни звука. Подняв на По затуманенный взгляд, она прошептала:
– Гори в аду, Пипер! Не будет тебе покоя ни на этом свете, ни на том.
По в ответ лишь произнес:
– Что ж, крошка, раз так, пусть будет по-твоему. Но перед тем как я окажусь у черта на вилах, испробуй-ка ты первая жар адского пламени, – и, замахнувшись, вонзил нож ей в сердце.
Не было ни борьбы, ни агонии. Всё произошло столь стремительно, что я не успел ничего предпринять.
Издав короткий вздох, девчонка безжизненно повисла у По на руках. Он подхватил её обмякшее тело, подошёл к краю утеса и произнес (не без тени сожаления, как мне показалось):
– Прощай, крошка. Ты была отличной спутницей, хотя и не всегда верной. Пусть же море примет тебя как родную дочь, – и разжав руки, выпустил её.
Сомневаюсь, что после такого можно было выжить.
В общем, когда с девчонкой было кончено и море поглотило её тело, пираты взялись за меня. Разрезав веревки, они дали мне лопату и приказали копать. Выбора у меня не было, и я подчинился.
Место, на которое я указал, вышло на удачу паршивым. Копать было трудно, земля, усеянная камнями, не поддавалась, и я, по правде говоря, был этому рад – оставалось время подумать.
Для начала, решил я, перед тем, как найти объяснение происходящему и вернуть всё на свои места, стоит разобраться с По и его людьми. Долго водить их за нос не получится, рано или поздно они поймут, что я солгал. И тогда меня ждёт участь не лучше той, что постигла девчонку.