– Что же вы натворили, Клинт? – сказал я, разозлившись. – Теперь этот ненормальный прикончит меня, если не вернёт себе золота. А у меня нет ничего, чем можно было бы от него откупиться. И да, кстати, где же теперь моё тело?
– Спокойно, друг мой, спокойно, – заговорил архимаг. – Паника ни к чему. Я разберусь со всем этим и с другим тоже. Ты только освободи меня, и я всё улажу.
– Уладите? И каким же образом?
– А это уже мои заботы.
Чёртовы колдуны с их глупыми заклинаниями! Глубоко вдохнув, я сказал:
– Хорошо, ладно. Но у меня есть ещё кое-что.
– Что же?
– После того как вы разберётесь с По, я хотел бы вернуться домой. Сразу же. В тот же миг. А, впрочем, можно прямо сейчас. К чертям собачьим этих пиратов!
Старик покачал головой.
– Нет, – сказал он коротко .
– Нет? – уточнил я.
– Нет. Прости, как бы я не хотел, но вернуть тебя домой не смогу.
– Почему?
– Видишь ли, когда избранного призывают, он не может вернуться обратно, покуда не выполнит возложенную на него миссия. Твоя миссия – уберечь мир Кса от прихода зла.
– Да плевал я на ваш мир. Мне нужно вернуться в свой, ясно? В сво-ой!
Старик нахмурил брови.
– Быть призванным и состоять в Семёрке это честь для каждого, – сказал он строго. – Нашему миру как никогда требуется герой. Если бы вдруг вашему миру потребовался герой, любой бы из нас ринулся на помощь. При чем не раздумывая, не говоря ни слова. Состоять в Семёрке, значит быть избранным самой судьбой. А ты говоришь такие гадости.
Старик надул губы. Я махнул рукой и вдруг почувствовал, что у меня нет ни сил, ни желания что-либо делать.
Я устал, хотел есть и спать. Сейчас на Земле, наверно, утро. Я провел без сна примерно сутки или чуть больше, а когда я не высыпаюсь, становлюсь раздражительным. А при таких обстоятельствах, как сейчас, нервы и вовсе ни к черту.
Избранный. Ха! Да кому вообще хочется быть избранным? И с какого такого ляду я вдруг стал избранным? Это же настоящая морока. Все вокруг только и делают, что требуют от тебя чего-то, ожидают, просят подвигов и свершений, а ты, как полоумный, из кожи вон лезешь, чтобы им угодить. Нет, героем быть паршиво. И в двойне паршивее быть героем для людей, которых ты не знаешь.
Злость кипела во мне. И в первую очередь я злился на самого себя. Нужно было что-то предпринять, решать как-то этот вопрос, а я раскис и вел себя как сопля.
И тогда, собравшись силами, взяв себя в руки, я заговорил:
– Послушайте, Клинт, я не могу быть избранным. Это не моё. Вы же маг, у вас есть возможности, так найдите того, кто подходить на эту роль лучше? А я обычный, тихий человек, мечтающий о приключениях, но никогда в них не участвующий. Мне для этого хватает книг и компьютерных игр.
Седая борода мага шевельнулась. Он проговорил:
– Не я решаю кому быть избранным. Судьба – вот кто главный.
– Судьба ошиблась.
– Судьба не ошибается. Она выбрала тебя, потому что ты – тот самый. Я же только доставил тебя. И теперь как бы ты не хотел вернуться обратно, чем бы ты мне не угрожал, какие бы отговорки не придумывал, ничего не выйдет. У судьбы есть план, и тебе придется ему следовать.
Меня загнали в тупик. Похоже, именно так и выглядела безысходность. Ну и чёрт с ним! Если судьба хочет получить избранного, пускай подавится. Я стану избранным. Покажу ей, что бывает, когда призывают не того. Ну а за последствия я, конечно же, не отвещаю.
– Что ж, – процедил я сквозь зубы, – если вы так этого хотите, Клинт, я вам помогу, но после вы немедленно вернёте меня домой, договорились? И если что-то по ходу дела пойдет не так, не получится спасти ваш проклятый мир, я не виноват. Я предупреждал вас. Надеюсь, мы друг друга услышали.
Старик просиял, как стоватная лампочка.
– Всё у тебя получится, – сказал он, улыбаясь. – А на счёт дома, не беспокойся. Я верну тебя обратно в целости и сохранности, обещаю. Теперь же освободи меня скорее, а то ты представить не можешь на сколько тут тесно.
С тяжёлым вздохом я взялся за черенок лопаты, прицелился, намереваясь снести замок, скреплявший цепи, замахнулся и тут вдруг услышал голос сверху:
– А ну стой, крысёныш! Стой!
Но остановиться я уже не мог. Лопата, влекомая инерцией, со звоном ударилась о дужку замка, выбила искру и отскочила в сторону. А вместе с ней, словно ударной волной, отбросило и меня.
В следующую секунду раздался хлопок. Левый бок пронзила адская боль. Я ударился головой о что-то твердое, и, прежде чем потерять сознание, забыться в небытие, успел увидеть лицо архимага Клинта. Оно было бледно и не выражало ничего, кроме удивления и испуга. А потом всё вокруг закружилось, завертелось, и я погрузилось во тьму, довольный тем, что хоть немного отдохну от происходящей вокруг чепухи.