— Сюда, моя хорошая, сюда, — вдруг донёсся до Милы тихий голос, и он заставил волосы девушки встать дыбом. Всё потому, что мгновением позже Мила услышала сдавленный женский стон и слова куда как более жуткие. — Иди сюда. На этом берегу вода тёплая, ни один маг не пробуждал здесь родниковые ключи. Тебе понравится умереть именно здесь.
Всплески в озере приобрели новое значение. Оказывается причиной им была не рыба и не ветер, кто-то действительно шёл по воде вдоль берега. И, пожалуй, разумнее всего было бы убраться подобру‑поздорову, но голос некоего мужчины прозвучал так близко, что Мила не смогла заставить себя пошевелиться.
— Обычно я не столь щедр, но завтра у меня будет практикум, для которого понадобится утопленница. И то тело, что предоставила академия, студенты не трансмутируют до албаста. Оно слишком испорчено. Поэтому для тебя, моя хорошая, я сделаю редкое исключение. Тебе доведётся насладиться лёгкой смертью, и я даже поцелую тебя напоследок.
Плеск воды стал более активным. Послышались звуки, как если бы кто-то пытался сопротивляться, а затем до Милы снова донеслось сдавленное женское мычание и её сердце забилось часто-часто. Она ведь сходу поняла чей именно голос слышит. Не могло было быть сомнений — говорил профессор Найтэ Аллиэр. Мила достаточно долго прожила вблизи него, чтобы с лёгкостью узнать знакомые нотки. Да и смысл слов… соответствовал.
Увы, желание убедиться в своей правоте заставило Милу совершить сущую глупость. Молодая женщина боялась. Очень боялась. И всё же, несмотря на свой страх, она на четвереньках и практически бесшумно подкралась к камышу, а там осторожно отодвинула его стебли в сторону. В это же самое время наконец‑то разошлись тучи. Лунный свет осветил гладь озера, и Миле стали отчётливо видны два человеческих силуэта, один из которых мгновением позже оказался под водой.
Всплеск воды. Пузырьки воздуха. Тихий смех тёмного эльфа, в сумраке ночи из-за своих длинных распущенных волос похожего на расшалившуюся нечисть, и вот вновь настала бесконечная тишина. Всё снова стало тихо. Звёзды сияли, мерно покачивались верхушки растущих вдоль берега деревьев, заухала неподалёку сова. Ночь была бы прекрасна, если бы не одно «но» — произошло убийство. И убийца на глазах Милы хладнокровно поднимал из воды безжизненное тело.
Едва сдержав себя от испуганного всхлипа, молодая женщина начала отползать назад. Она осознала насколько опасно наблюдать за подобным, насколько она лишняя здесь. И всё было бы хорошо, если бы Мила была чуть более внимательна.
Неожиданно раздался громкий треск! Это Мила ненароком наступила коленом на сухую ветку и о, если бы только этим дело кончилось. Шума она сама испугалась, а потому глупо заторопилась, сломала ещё одну палку. От такой неудачи Миле аж взвыть захотелось, но вместо этого она как можно шустрее поднялась на ноги и, прячась за ствол дерева, внимательно уставилась на озеро. Один удар сердца. Его хватило, чтобы окончательно осознать, в какие проблемы она вляпалась, так как голова тёмного эльфа резко дёрнулась. Миле вмиг показалось, что профессор Аллиэр смотрит прямо на неё, что он всё понял, узнал!
Обошлось.
— Шехром ллойс, — донеслось до Милы, прежде чем тёмный эльф продолжил своё чёрное дело. И Мила, выждав минуту для верности, никем не замеченная на цыпочках поспешила к себе в комнату.
Глава 12. Краплёными картами с демонами не играют
Подумав, Мила не стала ничего никому рассказывать. Она оставила происшествие тайной даже для друзей, однако заметно побледнела, когда на следующее утро, выйдя во двор, увидела девятикурсников профессора Аллиэра. Они пришли на практикум ни свет ни заря, толпились возле кафедры и беззаботно болтали между собой о всякой ерунде.
— Милка, ты чего застыла? — с укоризной посмотрел на неё Саймон. — У них свои заботы, а у нас свои. Пошли на лекцию, нам на неё опаздывать никак нельзя.
— Торопиться надо, а не то талоны в столовую не получим как в тот раз, — заскулил Питрин, и вынужденно Мила согласилась:
— Да, пошли. Время нельзя терять.
Они двинулись вперёд. При этом Мила старалась ни на кого не смотреть, она даже опустила взгляд к земле, чтобы никто не видел, насколько она встревожена. Однако, думать о чём‑то другом, кроме как об убийстве, у неё не получалось. Все мысли раз за разом сводились к одному и тому же, а потому радостная фраза одного из старшекурсников заставила Милу остановиться.