А затем их счастье, казалось, достигло вершины возможного — через пару лет Амалия радостно сообщила, что ждёт ребёнка.
— Наш, наш ребёнок! — воскликнул тогда Поль и закружил любимую от переполнившего его восторга. Амалия звонко хохотала и, нисколько не стыдясь прислуги, целовала его в губы.
Счастье. Их должно было окружать одно счастье.
— Знаешь, Поль, — однажды задумчиво сказала Амалия. — Сержу скоро исполнится четыре. В этом возрасте дети уже нуждаются в общении с другими детьми и… я всё думаю, может, мне согласиться на приглашение моей мамы? Пожить до твоих следующих каникул в столице будет неплохо и очень полезно для нашего сына.
Ему не хотелось отпускать жену, но он и так слишком долго лишал её многих радостей жизни. Лишать их ещё и мальчика?
— Я считаю, что тебе стоит поехать, — через силу согласился он.
— Да? — прижалась она к нему.
— В конце концов, наши родители очень редко видят внука. Им давно пора сделать небольшой подарок.
Амалия поцеловала мужа и через неделю уехала, чтобы больше никогда не вернуться в Вирград. Амалия часто писала в своих длинных письмах о благе для Сержа, она сообщала много ярких подробностей о своей жизни, но… видеть жену хотя бы раз в неделю Поль уже не мог.
— Амалия, — с восторгом обнял Поль любимую, когда наконец-то получил долгожданный диплом.
— Поль, — скупо поцеловала Амалия его в губы.
— А где Серж?
— На занятиях по верховой езде. У него соревнования с друзьями.
— Он их предпочёл встрече с отцом? Я ведь привёз ему подарок.
— Надеюсь, не игрушечных солдатиков, как в прошлый раз? Ему уже девять, он вырос из таких забав.
Голос жены звучал с упрёком, но Поль не расстроился. Он крепко обнял Амалию и прошептал:
— Больше я не пропущу ни одного момента его взросления.
Амалия от этих слов странно вздрогнула и, словно стараясь скрыться, подошла к высокому окну, за белым тюлем которого был виден прекрасный летний сад.
— Милая?
— Мы теперь странная пара, Поль, — криво улыбнулась Амалия, поворачиваясь к нему. Солнечный свет при этом сделал морщины на её лице намного глубже. — Обнимая тебя, я чувствую себя так, будто обнимаю сына. С нашей свадьбы ты ничуть не изменился. Ты точь‑в-точь такой же.
Ему казалось, что Амалия переживает зря. Он был уверен, что сумеет растопить лёд в её сердце, но… этого не произошло. Шесть лет они жили в одном доме как чужие люди, и за это время Поль узнал, что у его жены много секретов. Шкафчик с крепкой выпивкой. Внебрачная дочь. Очередной любовник. Чтобы сохранить хотя бы видимость брака Поль погрузился в дела. Управление сетью фабрик позволяло ему не думать над некогда данным советом отца.
«Двенадцать лет это очень долго, сынок, — глядя ему в глаза, сурово наставлял сына граф Саммайнский. — Это настолько долго, что я говорю тебе тоже самое, что говорят прочие отцы своим детям. До выпуска из академии серьёзные отношения строить нельзя».
А затем неожиданно скончался Серж. Глупый мальчишка, едва достигнув шестнадцатилетия, погиб на дуэли из‑за того, что поднял платок какой-то кокетки. И этот удар чета Олленов пережить уже не смогла. Амалия уехала в отдалённое имение и оттуда, года не прошло, подала бумаги на развод. Поль подписал их не раздумывая, но свободным так и не стал. На месте сердца у него образовалась дыра.
— Ты разучился жить, сынок, — подошёл как-то к нему на одном из приёмов отец, и Поль грубо ответил:
— Это моя жизнь.
— Знаю, но позволь я представлю тебе лорда Вотсенга.
Так как лорд Вотсенг стоял неподалёку, то знакомства было не избежать.
— Лорд Оллен, вы, наверное, слышали, что я близкий друг ректора Первой Королевской Академии магических наук?
— Нет, — коротко ответил Поль и уставился на свой стакан, желая так показать, что нисколько не заинтересован в разговоре.
— Что же, вот вы теперь и осведомлены, отчего я желаю ознакомить вас с открывшейся вакансией, — мягко улыбнулся мужчина так, словно нисколько не заметил угрюмого настроения собеседника.