− Ну… я отчиталась за пропуски, подтвердила свое заявление на поездку в Прагу, и… поболтала с Анджеем.
− Что?! − Полина резко подпрыгнула на сиденье, и, мигом выключив музыку, повернулась ко мне. − Ты поболтала с этим красавчиком? Просто взяла, и ПОБОЛТАЛА?
− Начинается… − недовольно протянул Ксандр и повернул ключ в зажигании.
Мотор тихо загудел.
− Я должна все узнать в мельчайших подробностях!
Машина резво тронулась с места. Все то время, что мы добирались до Мясницкой, Полина не умолкала ни на секунду, продолжая расспрашивать меня про Анджея.
Каково же было мое облегчение, когда я, наконец, оказалась дома.
В квартире стояла ласкающая слух тишина. Папа две недели тому назад укатил в очередную командировку в Бразилию, где реализовывал свой новый проект по строительству. Мама еще не вернулась из своей студии.
Первым делом я направилась на кухню, чтобы чем-нибудь перекусить, а заодно покормить и Марса.
В холодильнике меня не привлекло ничего кроме апельсинового сока, да приготовленного вчера греческого салата. Выудив из плетеной корзиночки пару квадратных ломтиков белого хлеба, я вставила их в тостер. Достав из тумбочки сухого корма для кошек, я наполнила им пластмассовую миску Марса, надеясь, что это заставит нашего котика выползти, наконец, из своего «убежища» в спальне родителей.
В папином кабинете тихо тикали напольные часы с маятником. В раковине лежала оставленная с завтрака грязная посуда.
Пересилив лень, я подошла к мойке, и, включив воду, начала тщательно отмывать тарелки от остатков каши, хлопьев и йогурта.
К тому моменту, когда я покончила с посудой, хлеб уже выскочил из решетки. Выложив ароматные ломтики на тарелку, я добавила на них немного салата, и с удовольствием отправила в рот.
Немного утолив голод, я решила, что неплохо было бы принять душ после всего того, что произошло утром.
Войдя в ванную комнату, я подошла к кабине и включила горячую воду. Настроив радио на любимую волну, я с огромным удовольствием встала под ласкающие тело струи.
Из динамиков послышались «Snow Patrol».
Стащив с полки бутылочку любимого геля для душа с ароматом арбуза, я выдавила пару капель на мочалку и с удовольствием нанесла пенную жидкость на тело.
Через несколько минут косые струи воды, наконец, смыли с моего тела грубые прикосновения Эдуарда. Я осторожно провела ладонью сначала по одному запястью, затем по второму. Глубокие шрамы пестрели на коже уродливыми неровными линиями. В такие минуты я, как правило, начинала беспощадно корить себя за свою глупость, а заодно, и мечтать о том, что это убожество однажды каким-нибудь чудесным способом исчезнет с моих рук, и перестанет, наконец, напоминать о случившемся.
Выйдя из приятного тепла стеклянной кабины на прохладный темно-синий кафель, я направилась к зеркалу, и расчесала спутавшиеся от воды волосы. Из стеклянных глубин на меня грустно взирало бледное осунувшееся лицо моего зеркального двойника, которое, казалось, сохранило в себе всего лишь одну узнаваемую черту «прежней» Амелии, а именно − большие темно-зеленые глаза.
Натянув на тело светло-серый шелковый халат, я направилась в свою комнату.
Когда я оказалась внутри, то сразу же пришла к выводу, что мама была абсолютно права − вид передо мной предстал и впрямь ужасающий.
Повсюду «красовались» кучки из использованных бумажных платков, дорожка, сооруженная из смятой одежды, вела в гардеробную, а на письменном столе, заросшем целой тонной пыли, валялись груды наших с Эдуардом совместных фотографий. Постель не заправлялась неделями напролет, коробочки из-под компакт-дисков были перепутаны и разбросаны повсюду вперемежку с нижним бельем.
Притащив из кладовой пылесос и пачку хозяйственных салфеток, я взобралась на кровать, и включила музыкальный центр, примостившийся в широкой, отделанной дубом нише.
Из динамиков послышались громкие гитарные рифы. «Honeyblood» запели о «вечном падении».
Что ж, приступим! Пусть вторым шагом в моей реабилитации станет уборка!
Собрав использованные салфетки в мусорный мешок, я сразу же принялась за пылесос.
Когда светло-серый ковер вновь стал бежевым, настала очередь одежды. Аккуратно развесив вещи в гардеробной по цветовой гамме, я собрала валяющееся на полу белье, и отнесла его в стиральную машину.