Юрик вскоре слез с меня и поскакал дальше по каким-то своим делам, а я ввалился к Балныку. Олежка бегом соорудил что-то вроде праздничного обеда, потом подтянулся старинный габаевский кентяра Женька Исаков по кличке Бонифаций, а сам Юрик появился только к вечеру. Человек хорошо разбирался в радиодеталях, поэтому я сразу же отдал ему ларинский список. Тот стал прикидывать, где, что и почём.
А на следующий день я, Юрик и Бонифаций пошли в какой-то местный радиотехнический институт. Пошли пешком, и где-то по дороге нам вдруг подвернулся коммерческий киоск, продавщицей которого сидела настолько красивая девка, что Женя не выдержал, и залез к ней в окошко чуть ли не с ногами. Мы с Юриком стояли и терпеливо ждали, когда же он с этой девчонкой наговорится. Долго ли, коротко ли, но барышня, сидевшая в киоске, судя по всему, послала Бонифация очень далеко, ибо он вылез обратно с самой кислой физиономией.
Мы посетили этот самый институт, узнали весь ассортимент и цены, а на обратном пути Женю автоматически понесло к тому же самому киоску. Юрик попытался его остановить: «Куда ты обратно ломишься, тебя же там уже послали, причём очень далеко?!!» Но Бонифаций уже не мог успокоиться: «Но там же – БЕДРО!!!»
За оставшиеся три дня Юрка и вправду нашёл по всему Томску практически все детальки из списка, за очень редким исключением! Я потратил на них почти все доллары и собрался ехать домой. Бонифаций дал мне свой огромный баул из натуральной кожи, его набили так, что еле-еле застегнули – получилось пятьдесят пять килограмм груза!!! Хорошо бы одни микросхемы везти, но там были и конденсаторы-электролиты – самое большое и самое тяжёлое…
На поезд меня пошли провожать всей толпой, и друг Олежки Балныкова Лёха – альпинист и горноспасатель из Бишкека – в лёгкую протащил этот баульчик мимо проводницы до самого девятого купе! Это был тот же самый «Томич», и я ехал теперь до Новосибирска. А там я кое-как доволок свой груз обратно до тамбура – вагон попался штабной, и проводница с бригадиром поезда смотрели на меня во все глаза: «Как же мы с тебя доплату за такой груз не слупили?!!»
Но было уже поздно – я приехал. Выпав под тяжестью своего баула на перрон, я понял, что далеко унести такую сумку всё равно не смогу и, едва нырнув в подземный переход под путями, решил поделить её на две. У меня была ещё одна дорожная сумка, сложенная в первую. Я достал её и стал перекидывать самые тяжёлые конденсаторы туда. Минут через пять меня сзади аккуратно похлопали по плечу. Оглянулся – за мною уже стояли два мента-линейщика:
– Куда едешь?
– В Алматы.
Поезд на Алматы уже стоял на соседнем пути, но на сегодняшнее число билетов в томской кассе почему-то не оказалось, и мой билет был на такой же поезд назавтра. Но менты-то этого не знали!
– А что это у тебя за провожатые?
И тут я увидел, как вокруг меня уже ходят кругами человек пять или шесть местных бомжей!
– Да никого из них ещё три минуты назад здесь не было!
Ментяра тут же схватил за шиворот первого же попавшегося ему под руку бродягу:
– А ты куда едешь?
– В Коченёво!
– Ах, в Коченёво?!! – и он тут же начал пинать его сапогами. Бомжи кинулись по лестнице наверх, второй мент погнался за ними, а я не стал смотреть на продолжение этой корриды. Догадывался, чем она кончится, поэтому подхватил свои сумки и бегом понёсся в камеру хранения…
На следующий вечер я притащился к поезду. Проводники были наши, алматинские, они уже привыкли и к более крутым «челночникам», поэтому мой багаж им отнюдь не показался большим – в вагон я забрался без проблем. Разместил под полкой оба баула и вышел обратно на перрон. На соседний путь тем временем залетел фирменный скорый «Байкал» до Иркутска. И прямо напротив нашего вагона разыгралась такая сцена: к иркутскому составу подковыляла старенькая бабуля с тележечкой на двух колёсиках, на которой были привязаны три картонные коробки. Проводница того вагона в «Байкале», куда бабка хотела сесть, огромная рыжая тётка лет сорока пяти, посмотрела на старую с самым крайним презрением и, когда та протянула ей билет, даже не стала брать его в руки:
– Посмотрите, гражданка, что написано у вас на билете? Провоз багажа весом больше 36 кг запрещён! Идите и сдавайте свою тележку в багаж!
– Да я, доченька, на похороны еду в Иркутск, вот собрала хоть каких продуктов на поминки, – бабка достала из пальто телеграмму, – Я уже не успею…
– А меня это не волнует! – проводница зашла в свой вагон и захлопнула дверь прямо под самым носом у бабки. Состав тронулся, а старая в слезах осталась со своей тележкой на перроне! Алматинские проводники с нашего и соседнего вагонов просто потеряли дар речи – бабуля никак не тянула на «челночного коммерсанта»…