— Почему ты остановился? Я не понимаю. Что ты имеешь в виду под «искать»? Что? Что ты сделал?
В этот момент Лори понял, что никогда никому не признавался и никогда никому не рассказывал эту историю, потому что все уже знали. Даже с теми, кто знал, он не обсуждал напрямую. Он не был уверен, что хотел, чтобы Эд был в курсе. Он не был уверен, что хочет, чтобы Эд знал, насколько он был отвратителен.
Что совсем не объясняло, почему он продолжил.
— У меня были отношения. С мужчиной. Тоже танцор. Мы держали в секрете нашу связь. Если даже люди и подозревали, что ты гей, предпочли бы, чтобы ты не распространялся об этом. Но мы начали танцевать вместе. Тайно. Пол был международным танцором бальных танцев, от которых, признаю, я воротил нос. Но он показал мне, каким прекрасным может быть бальный танец. И в этом я тоже был хорош… действительно хорош, особенно с ним. Он поддразнивал меня, что я прирожденный ведомый, и это было правдой. Я любил выступать на сцене, и когда танцевал как ведомый с Полом, мне казалось, я нашел землю обетованную. Итак, мы танцевали, но всегда наедине. Я ходил на его соревнования, смотрел, как он танцует с партнершами и ненавидел их. Я хотел быть ими. Я хотел быть тем, кто танцует с ним. Я хотел быть тем, кто победит вместе с ним. И вот так все началось.
— Так началось что? — спросил Эд.
Лори выдержал долгую паузу. Потом проглотил комок в горле и продолжил:
— Именно так я убедил Пола, что должен стать его партнером. Сказал, что мы оба должны выйти на сцену. Сказал ему, что мы настолько хороши, что остальное будет неважно. Сказал, что люди будут шептаться, но, в конце концов, это не будет иметь значения, потому что мы выступим лучше всех. Сказал, что мы вдвоем захватим международный танцевальный мир, так же как я покорил сцену. И я убедил его. Мы не пошли на однополые соревнования. Мы приняли участие в официальных соревнованиях. Официальная организация. Мы вышли как пара. Я изменил мое сценическое имя Лоуренс на Лори Паркер. До тех пор, пока мы с Полом не вышли на танцпол, люди предполагали, что я женщина.
Память накрыла Лори, он почувствовал себя холодным и пустым.
— Это сработало? — спросил Эд с надеждой.
— Нет, — Лори снова уставился на дорогу, — мы исполнили наш первый танец, а после нас выгнали из конкурса. Был огромный скандал для нас обоих, но для Пола все закончилось очень плохо. Надо мной смеялись, а карьера Пола была уничтожена, и он психологически был почти сломлен. — Лори провел рукой по бедру, чувствуя грусть и неловкость. — Сейчас у него все хорошо. Относительно. Бывший общий друг был настолько любезен, что просветил меня. Но он больше не будет выступать на соревнованиях. И это моя вина.
Последние слова причинили Лори такую боль, что перед глазами все поплыло. Он немного сбросил скорость, моргнул и попытался прийти в себя. Затем почувствовал руку Эда на своей.
Очень пьяный Эд с удивительной трезвостью посмотрел Лори в глаза.
— Это не твоя вина.
Лори снова вернулся к дороге, пытаясь вырвать руку.
— Моя. Я толкнул его на это. Он не хотел, но я давил…
— Тогда он должен был сказать «нет», — перебил его Эд. — Он тоже хотел. Не твоя вина. Просто так получилось. — Он указал на свою шею. — Как это не моя вина. Или того парня, что приземлился на мою шею. Просто стечение обстоятельств.
Лори открыл рот, чтобы поспорить, но промолчал. Зрение снова затуманилось, и он яростно заморгал.
— Извини, — прошептал он. — Я смешон.
Рука Эда сжала ладонь Лори.
— Нет. Ты не смешон. Ни капли.
Лори сжал ладонь Эда в ответ, и они держались за руки все дорогу от автомагистрали до гаража под квартирой Лори. Пока Лори не пришлось высвободиться, чтобы проехать по узкой парковке. Он чувствовал, как Эд смотрит на него, ощущал интенсивность его взгляда, и вдруг внезапно осознал, как пространство машины уменьшилось. Лори не смел повернуться и взглянуть на него, потому что каким-то образом понимал, что на этом все будет кончено. Что это было за «все» — он еще не мог определить. Но знал, что не готов к этому.
Когда Эд снова потянулся к нему, Лори быстро открыл дверцы машины и вышел.